Странное зрение Наталии Булгаковой
Мнимый примитивизм Наталии Булгаковой происходит не от неумения обтачивать слово. Поэтесса выражает гармонию особого рода — изгибистую, трудноуловимую, ускользающую соразмерность в демонстративных диспропорциях. Prosodia публикует рецензию на книгу Булгаковой «Зимы не будет», поданную на премию «Пристальное прочтение поэзии».
Рец. на кн.: Булгакова, Н. Зимы не будет / Н. Булгакова. — Москва : Издательство «СТиХИ», 2023. — 84 с.
Имя поэта Наталии Булгаковой за пределами узких поэтических кругов явно не на слуху. Это и понятно: ее поэтика интересна внутренними химическими реакциями и переливами, а не внешними блескучими эффектами. Несмотря на то, что ее подборки постоянно печатались в «Арионе», у нее вышло всего две небольшие книжки, каждая из которых включает стихи за многие годы. Первая, «Открывшееся небо», появилась двадцать лет назад и получила всего один небольшой отклик . Вторая книжка, «Зимы не будет», издана в нынешнем, 2023 году — уже посмертно.
Открывается книжка зимними наблюдениями:
Пламенеют снега — и в окнах
Огненно промелькнёт закат.
Серой пылью искрятся стёкла.
По-вечернему снег измят.
День уходит — и понемногу
Изменяется всё вокруг.
Одолеем и мы тревогу —
Слабый свет ещё не потух.
Их ожидаемо сменяют мажорные весенние впечатления: «Легко и просторно — теплынь. / Скворцы обживают скворешни. / Чтоб синей скорлупкой потешной / Упала слепящая синь».
Затем приходит гармоническое лето: «Прошло время цветения сирени. / И время цветения ирисов и жасмина прошло. // Но и сейчас хорошо». Наконец, замыкая сезонный круг, наступает осень: «Падают листья, а не кружат. / Мокрые, тёмные. / Застревая в ветвях, дрожат. / Вечер хороший комкая».
Книжка обрывается на самой границе зимы, когда подготовительно кружит снег («Мне холодное почти до слез / От бесконечных репетиций») — как бы предчувствие то ли распада, то ли нового бытия («А снег уже валит густой, / В дождь переходит понемногу»).
Хотя пейзажная составляющая в стихах Булгаковой и бросается в глаза, все-таки она не тематическая доминанта. С природным миром неразрывно связан мир людей. Эти вселенные могут описываться по-отдельности, но нередко происходит также взаимопроникновение. Около архитектурной детали, скажем, закручивается пейзажное пространство, как в стихотворении с характерным заголовком «Мироздание» (и почти сразу же возникает очеловечивающая метафора):
Это красиво — но снег быстро тает.
Понемногу темнеет, скоро наступит утро.
В небеса метит лестница винтовая,
Чуть отсвечивая перламутром.
Вечнозелёное дерево тиса.
Что-то знакомое в рыхлой его фигуре.
Снег крупинками риса
В растрёпанной шевелюре.
Случаются и менее очевидные сближения, как в стихотворении «Кипрей», проявляющем внутренние радость и свободу в природе и в человеке. Связь здесь не только смысловая, но и формальная — мужская рифма перетекает из первого катрена в последний:
Растенье — призраком свободы
Растёт на солнечных местах.
Приреченские огороды
Горячим маревом устлав.
С гулянки возвращаясь ночью,
Смеётся баба, поотстав.
Своё словцо мне бросить хочет,
Но только прыскает в рукав.
Человеческий мир у Булгаковой, правда, не столько цивилизация (тут — да и то редко — разве увидишь автомобиль или услышишь радио), сколько людское сообщество вообще: вместо мегаполиса — типичный город, а то и загородное пространство.
Булгакова вообще показывает окружающий мир охватно: его богатство определяется через стяжение противоположностей. Если бы нужно было найти ведущий прием — или скорее главенствующий в стихах принцип, то им бы и оказалось умелое сопоставление. Оно выступает не как нарочитая композиционная уловка, а как тонкое, всякий раз по-новому инструментованное соотнесение.
Вот лучистыми снежинками покрыты визуально колкие цветы — и клубится аромат их визави: «На астрах снег — а розы всё цветут». Далее стихотворение продолжается рядом контрастов: «Заря их бледность оттеняет», «К зиме плотнее облака. / И чернотою даль увита».
А вот совсем другие впечатления в «Воспоминаньи о 41-м». Внимание с градаций цвета переносится на игру света и тени, пока стихотворение не венчает черно-белая вспышка: «Светит месяц по ночам. Заря / Золотит увянувшее поле… / Свет же уличного фонаря / Сна лишает поневоле. // Конусом огромным до земли / Льётся этот свет — а тени / От деревьев будто полегли / И в скрещенье взять меня успели».
Склонность к экономии делает стихи Булгаковой как бы контурными, а потому они могут казаться скупыми — но только не своей палитрой: «Пористый снег сыпуч, оседает на солнышке. / А провалишься вдруг — сини донышко. / Прозелень, киноварь, лазурь с охрою». Хватает и свободной наблюдательности: «Дымами железные крыши / Нацелились в ясные дни». Или: «Вода торопится, сбегая. / Слегка морщинится на плитах. / Сияет, небо отражая».
Точных замечаний у Булгаковой немало, однако не на них держатся стихи: не получится удовлетвориться одной, пусть и живописной, деталью, чтобы получилась странноватая стереоскопия.
По-иному стихи Булгаковой строиться и не могут: она следит за динамикой мира, а не описывает его статику. Застывшая гармония тут, пожалуй, возможна, но Булгакова всегда смотрит шире:
Повзрослевшие листья вьюнов,
Потемневшие листья дубов,
Почерствевшие голоса,
Невезения полоса.
Но ведь мир — нет, мир не таков.
И по сути — есть пара слов.
И для всякой сути слова,
Что расслышать можно едва.
Отсюда — и вся внешняя угловатость этой поэтики. Мнимый примитивизм Булгаковой происходит не от неумения обтачивать слово и не от желания выявить самовитость чего-то неказистого. Булгакова выражает, конечно, гармонию, но гармонию особого рода — изгибистую, трудноуловимую, ускользающую — сокровенную соразмерность в демонстративных диспропорциях.
В нашей поэзии это не поиск невиданной гармонии и даже не этап подобного поиска. Это побочный поэтический взгляд — но вполне самостоятельный. Булгакова едва ли положит начало новой линии поэзии: слишком отчетлив ее почерк, чтобы ему наследовал кто-то, кроме эпигонов. В известном смысле тут все доведено до такого предела, что закручивать еще сильнее — значило бы только срывать резьбу.
Кривенькое, но крепкое дерево стоит на отшибе, сопротивляясь ветрам и непогоде, и нельзя его изъять из воздуха, чтобы общий пейзаж чего-то не потерял. Так и в поэзии есть явления, которые случается, мимо проходя, не заметить, не до конца осознать. Но они необходимы, и современная поэтическая топография без них не получится полной.
Литературный конкурс эссе «Пристальное прочтение поэзии» направлен на выявление и поддержку авторов, которые владеют навыками критического письма о поэзии, интересным читательским опытом, а также популяризацию опыта вдумчивой интерпретации поэтического текста. В 2023 году премия проводится медиа о поэзии Prosodia с проектом «Школа критики», который поддержан Президентским фондом культурных инициатив. «Школа критики» инициирована общественным движением «Ассоциация музейных работников».
Заявки принимаются в шести номинациях:
• «Лучший опыт интерпретации одного стихотворения классика»;
• «Лучшая рецензия на свежую поэтическую книгу».
• «Лучшее эссе о творчестве поэта»;
• «Лучшее эссе о ключевой традиции или ключевом образе в русской поэзии»;
• «Лучшее эссе о роли поэзии и поэта в современном мире»
• «Лучшее эссе на тему “Алгебра канона: как устроена поэтическая традиция”» - в этой номинации приветствуются работы, разъясняющие стиховедческие, историко-литературные, литературоведческие, эстетические понятия и проблемы, необходимые для понимания того, как устроена поэтическая традиция.
Главное требование к заявкам: работы не должны быть ранее опубликованы.
Сроки приема работ: с 1 августа до 30 октября 2023 года. Произведения на соискание Премии могут выдвигаться как самими авторами, так и редакциями литературных журналов, издательств, литературных объединений, известными поэтами и критиками. Один автор может подать только одну заявку в одной номинации. Автор может выдвинуться в нескольких номинациях. Автор или номинатор должны представить в Оргкомитет следующие материалы:
• текст эссе (электронная версия);
• краткие биографические сведения (ФИО, город, образование, вид деятельности, основные публикации) и контактные данные соискателя (электронная почта и мобильный телефон).
Эти данные отправляются одним файлом в формате doc. Заявки и работы можно направлять на электронный адрес: kozlov.prosodia@gmail.com с пометкой «Пристальное прочтение поэзии» в теме письма.
Имя поэта Наталии Булгаковой за пределами узких поэтических кругов явно не на слуху. Это и понятно: ее поэтика интересна внутренними химическими реакциями и переливами, а не внешними блескучими эффектами. Несмотря на то, что ее подборки постоянно печатались в «Арионе», у нее вышло всего две небольшие книжки, каждая из которых включает стихи за многие годы. Первая, «Открывшееся небо», появилась двадцать лет назад и получила всего один небольшой отклик . Вторая книжка, «Зимы не будет», издана в нынешнем, 2023 году — уже посмертно.
Мир природы и мир людей
Открывается книжка зимними наблюдениями:
Пламенеют снега — и в окнах
Огненно промелькнёт закат.
Серой пылью искрятся стёкла.
По-вечернему снег измят.
День уходит — и понемногу
Изменяется всё вокруг.
Одолеем и мы тревогу —
Слабый свет ещё не потух.
Их ожидаемо сменяют мажорные весенние впечатления: «Легко и просторно — теплынь. / Скворцы обживают скворешни. / Чтоб синей скорлупкой потешной / Упала слепящая синь».
Затем приходит гармоническое лето: «Прошло время цветения сирени. / И время цветения ирисов и жасмина прошло. // Но и сейчас хорошо». Наконец, замыкая сезонный круг, наступает осень: «Падают листья, а не кружат. / Мокрые, тёмные. / Застревая в ветвях, дрожат. / Вечер хороший комкая».
Книжка обрывается на самой границе зимы, когда подготовительно кружит снег («Мне холодное почти до слез / От бесконечных репетиций») — как бы предчувствие то ли распада, то ли нового бытия («А снег уже валит густой, / В дождь переходит понемногу»).
Хотя пейзажная составляющая в стихах Булгаковой и бросается в глаза, все-таки она не тематическая доминанта. С природным миром неразрывно связан мир людей. Эти вселенные могут описываться по-отдельности, но нередко происходит также взаимопроникновение. Около архитектурной детали, скажем, закручивается пейзажное пространство, как в стихотворении с характерным заголовком «Мироздание» (и почти сразу же возникает очеловечивающая метафора):
Это красиво — но снег быстро тает.
Понемногу темнеет, скоро наступит утро.
В небеса метит лестница винтовая,
Чуть отсвечивая перламутром.
Вечнозелёное дерево тиса.
Что-то знакомое в рыхлой его фигуре.
Снег крупинками риса
В растрёпанной шевелюре.
Случаются и менее очевидные сближения, как в стихотворении «Кипрей», проявляющем внутренние радость и свободу в природе и в человеке. Связь здесь не только смысловая, но и формальная — мужская рифма перетекает из первого катрена в последний:
Растенье — призраком свободы
Растёт на солнечных местах.
Приреченские огороды
Горячим маревом устлав.
С гулянки возвращаясь ночью,
Смеётся баба, поотстав.
Своё словцо мне бросить хочет,
Но только прыскает в рукав.
Человеческий мир у Булгаковой, правда, не столько цивилизация (тут — да и то редко — разве увидишь автомобиль или услышишь радио), сколько людское сообщество вообще: вместо мегаполиса — типичный город, а то и загородное пространство.
Всеохватность как ведущий принцип
Булгакова вообще показывает окружающий мир охватно: его богатство определяется через стяжение противоположностей. Если бы нужно было найти ведущий прием — или скорее главенствующий в стихах принцип, то им бы и оказалось умелое сопоставление. Оно выступает не как нарочитая композиционная уловка, а как тонкое, всякий раз по-новому инструментованное соотнесение.
Вот лучистыми снежинками покрыты визуально колкие цветы — и клубится аромат их визави: «На астрах снег — а розы всё цветут». Далее стихотворение продолжается рядом контрастов: «Заря их бледность оттеняет», «К зиме плотнее облака. / И чернотою даль увита».
А вот совсем другие впечатления в «Воспоминаньи о 41-м». Внимание с градаций цвета переносится на игру света и тени, пока стихотворение не венчает черно-белая вспышка: «Светит месяц по ночам. Заря / Золотит увянувшее поле… / Свет же уличного фонаря / Сна лишает поневоле. // Конусом огромным до земли / Льётся этот свет — а тени / От деревьев будто полегли / И в скрещенье взять меня успели».
Склонность к экономии делает стихи Булгаковой как бы контурными, а потому они могут казаться скупыми — но только не своей палитрой: «Пористый снег сыпуч, оседает на солнышке. / А провалишься вдруг — сини донышко. / Прозелень, киноварь, лазурь с охрою». Хватает и свободной наблюдательности: «Дымами железные крыши / Нацелились в ясные дни». Или: «Вода торопится, сбегая. / Слегка морщинится на плитах. / Сияет, небо отражая».
Точных замечаний у Булгаковой немало, однако не на них держатся стихи: не получится удовлетвориться одной, пусть и живописной, деталью, чтобы получилась странноватая стереоскопия.
Угловатая гармония Булгаковой
По-иному стихи Булгаковой строиться и не могут: она следит за динамикой мира, а не описывает его статику. Застывшая гармония тут, пожалуй, возможна, но Булгакова всегда смотрит шире:
Повзрослевшие листья вьюнов,
Потемневшие листья дубов,
Почерствевшие голоса,
Невезения полоса.
Но ведь мир — нет, мир не таков.
И по сути — есть пара слов.
И для всякой сути слова,
Что расслышать можно едва.
Отсюда — и вся внешняя угловатость этой поэтики. Мнимый примитивизм Булгаковой происходит не от неумения обтачивать слово и не от желания выявить самовитость чего-то неказистого. Булгакова выражает, конечно, гармонию, но гармонию особого рода — изгибистую, трудноуловимую, ускользающую — сокровенную соразмерность в демонстративных диспропорциях.
В нашей поэзии это не поиск невиданной гармонии и даже не этап подобного поиска. Это побочный поэтический взгляд — но вполне самостоятельный. Булгакова едва ли положит начало новой линии поэзии: слишком отчетлив ее почерк, чтобы ему наследовал кто-то, кроме эпигонов. В известном смысле тут все доведено до такого предела, что закручивать еще сильнее — значило бы только срывать резьбу.
Кривенькое, но крепкое дерево стоит на отшибе, сопротивляясь ветрам и непогоде, и нельзя его изъять из воздуха, чтобы общий пейзаж чего-то не потерял. Так и в поэзии есть явления, которые случается, мимо проходя, не заметить, не до конца осознать. Но они необходимы, и современная поэтическая топография без них не получится полной.
О премии «Пристальное прочтение поэзии 2023»
Литературный конкурс эссе «Пристальное прочтение поэзии» направлен на выявление и поддержку авторов, которые владеют навыками критического письма о поэзии, интересным читательским опытом, а также популяризацию опыта вдумчивой интерпретации поэтического текста. В 2023 году премия проводится медиа о поэзии Prosodia с проектом «Школа критики», который поддержан Президентским фондом культурных инициатив. «Школа критики» инициирована общественным движением «Ассоциация музейных работников».
Заявки принимаются в шести номинациях:
• «Лучший опыт интерпретации одного стихотворения классика»;
• «Лучшая рецензия на свежую поэтическую книгу».
• «Лучшее эссе о творчестве поэта»;
• «Лучшее эссе о ключевой традиции или ключевом образе в русской поэзии»;
• «Лучшее эссе о роли поэзии и поэта в современном мире»
• «Лучшее эссе на тему “Алгебра канона: как устроена поэтическая традиция”» - в этой номинации приветствуются работы, разъясняющие стиховедческие, историко-литературные, литературоведческие, эстетические понятия и проблемы, необходимые для понимания того, как устроена поэтическая традиция.
Главное требование к заявкам: работы не должны быть ранее опубликованы.
Сроки приема работ: с 1 августа до 30 октября 2023 года. Произведения на соискание Премии могут выдвигаться как самими авторами, так и редакциями литературных журналов, издательств, литературных объединений, известными поэтами и критиками. Один автор может подать только одну заявку в одной номинации. Автор может выдвинуться в нескольких номинациях. Автор или номинатор должны представить в Оргкомитет следующие материалы:
• текст эссе (электронная версия);
• краткие биографические сведения (ФИО, город, образование, вид деятельности, основные публикации) и контактные данные соискателя (электронная почта и мобильный телефон).
Эти данные отправляются одним файлом в формате doc. Заявки и работы можно направлять на электронный адрес: kozlov.prosodia@gmail.com с пометкой «Пристальное прочтение поэзии» в теме письма.
Читать по теме:
«Замочки с секретами» в поэзии Романа Ненашева
Книга стихов Романа Ненашева «Человек в квадрате» увидела свет в 2022 году и получила сдержанное одобрение: тираж быстро разошёлся, в периодике появилось несколько благожелательных заметок. Стоит ли к ней возвращаться три года спустя? Стоит, считает поэт Иван Коновалов.
Арсений Несмелов, поэт «белого» движения: 5 стихотворений с комментариями
Арсений Несмелов – поэт, рожденный Гражданской войной в России, колчаковский офицер и одна из важных фигур русской эмиграции, давший портрет своего поколения. Поэт и критик Елена Погорелая отобрала пять главных стихотворений Несмелова и подготовила комментарий к ним.