Алексей Гастев: живо откликайся на машинный звон

Дума работницы

  

Я сегодня утром по полю гуляла,

Дожидалась в травке, как пробьет гудок.

Я в тропинках дивных счастье все искала.

Я в овражках чудный сорвала цветок.

 

Думала, мечтала, зорьку вопрошала,

Не опять ли к нивкам брошенным пойти?

Так в душе легко бы, вольно бы мне стало,

Так легко бы счастье давнее найти.

 

Но пути-дороженьки все-то позабыты,

Старый дом разрушен, сломан и сожжен,

Милые речушки, прудики разрыты,

Сон мой детский, ранний, жизнью погребен.

 

Загулял, забегал, зазвонил призывно.

Застонал надрывным голосом гудок:

Встань скорей, работай быстро, непрерывно,

Заведи сверлильный, чистенький станок.

 

Ну, и не печалься, не гляди тоскливо

В старые сказанья, заглуши их стон,

А беги к надеждам новым торопливо,

Живо откликайся на машинный звон.

 

Ты укрась машины свежими цветами,

Лаской, нежной грезой отумань, обвей,

Смелыми оденься, обогнись мечтами,

Алые знамена от станка развей.

  

Чем это интересно

 

Для понимания этого стихотворения Алексея Гастева важен контекст: что за человек его написал, где, когда и по какому поводу.

 

Легко представить «Думу работницы» на страницах советской печати времен индустриализации. В этом случае стихотворение будет казаться образцом пропаганды, мол, долой мещанские цветы и прошлую жизнь, даешь индустриализацию, счастье надо искать не в «тропинках дивных», а у станка. Пропаганда немного странная: с какой стати так много ласки сверлильному станку? Это же не мужчина. Но стихи заканчиваются «алыми знаменами», и автору можно простить экстравагантность.

 

В 80-х – 90-х годах прошлого века стихотворение воспринималось бы в диапазоне от пародии до постмодерна. Сейчас «Дума» – это фэнтэзи или даже постапокалипсис: мир без мужчин (вероятно, после какой-то глобальной катастрофы – «старый дом разрушен, сломан и сожжен»).

 

Однако стихотворение «Дума работницы» впервые было напечатано в газете «За правду» (№ 33, 12 ноября 1913 года). Написал его Алексей Гастев, 31 год, профессиональный революционер, интеллигент, только что вернувшийся в Питер из Парижа, где он вместе с Анатолием Луначарским создал Лигу пролетарской культуры.

 

Кроме того, в Париже Алексей Капитонович сменил 16 заводов: ему было интересно наблюдать за организацией труда, набираться опыта. До 1917 года он освоил множество профессий: токарь, слесарь, вагоновожатый. Все это ему пригодится в будущем. О себе Гастев писал так: «Мне пришлось быть в своей жизни очень долго революционером, слесарем-конструктором и художником. И я пришел к убеждению, что самым высшим выражением в работе, которое, я убежден, было во всем том, что я делал, является инженерия. Творческая инженерия, приложенная как к организационной конструкторской работе, так и к работе по переделке человека, является самой высшей научной и художественной мудростью. Самая высшая художественная мудрость заключается в беспощадном ноже классификатора и аналитика. Если какой-нибудь художник поднимается на высоту видения и оформления своего образа, то он предстает перед ним в виде восстающего из действительности, строго очерченного проповедника будущего. Если художник сумеет этой проповеди сообщить тонкую отделку и рельефность, если художник сумеет поднять ее из современной эмпирики до такой степени, что самая проповедь будет казаться высшей стадией художественного творчества, она будет граничить с такими утонченными возможностями, которые может открыть нам только математика».

    

Вот еще одна из мыслей Гастева, имеющая прямое отношение к «Думам работницы»: «Слишком много внимания уделено политике и общесоциальным вопросам, между тем как современный пролетариат силен своей определенной страстью к машине. Своей бездонной привязанностью к механизму он представляет огромную опасность для всех тех, кто хочет повернуть колесо истории назад».

   

В общем, Гастев действительно советует работницам полюбить машину и прочую технику всей душой. Если полюбят все – прогресс не остановить. Поэт уже полюбил:

     

Я люблю вас, пароходные гудки,

Утром ранним вы свободны и легки,

Ночью темной вы рыдаете, вы бьетесь от тоски.

 

Я люблю тебя, убогий, грязный трюм,

Этот бешеный подвальной жизни шум,

То мятежный, то, как омут, зол-угрюм.

 

Я люблю тебя, суровая корма:

Стоном песен рулевых ты вся полна,

Но голубит и ласкает тебя вольная волна.

 

Я люблю и вечно хмурую трубу,

Что все смотрит – не насмотрится в судьбу,

Мрачно думает, вздыхает про борьбу.

 

Но всех больше полюбил я вас, сигнальные огни:

В буре, в шторме вы гуляете одни,

С горизонтов нелюдимых всем видны.

 

 

Справка об авторе

 

Алексей Капитонович Гастев родился 26 сентября (8 октября) 1882 года в Суздале в семье учителя и швеи. По окончании городского училища и технических курсов поступил в Московский учительский институт, но в 1902 году был исключён  за политическую деятельность – за устройство демонстрации в честь 40-летия со дня смерти Добролюбова.

В 1901 году вступил в РСДРП и стал профессиональным революционером. В 1903 году поэта сослали в Усть-Сысольск Вологодской губернии, откуда он 10 июня 1904 года бежал во Францию. Гастева ссылали почти десять раз, и из каждой ссылки он бежал.

 

Стихи Гастев писал с 1913 года, но в 1921-м он создал Центральный институт труда, и поэзия отошла на второй план: поэт вышел на новый уровень пропаганды своих идей.

 

«Я не из тех, которые занимались художественной литературой, потому что предначертали себе определенные художественные пути жизни, а наоборот, – эти пути жизни нельзя было реализовать и пришлось поэтому заняться художественной литературой», – писал Гастев в предисловии к пятому изданию сборника «Поэзия рабочего удара». Вышедшая в 1918 году, эта книга стихов выдержала шесть переизданий (до 1926 года).

 

Футурист Николай Асеев в 1922 году так откликнулся на уход Гастева из поэзии:

 

Я хочу тебя увидеть, Гастев,

длинным, свежим, звонким и стальным,

чтобы мне – при всех стихов богатстве –

не хотелось верить остальным;

Я тебя и никогда не видел,

только гул твой слышал на заре,

но я знаю: ты живешь – Овидий

горняков, шахтеров, слесарей!

 

Ты чего ж перед лицом врага стих?

Разве мы безмолвием больны?

Я хочу тебя услышать, Гастев,

больше, чем кого из остальных!

 

8 сентября 1938 года Алексей Гастев был арестован НКВД, 15 апреля 1939 года – расстрелян. В честь Гастева назван проводимый в России с 2011 года Кубок лидеров по бережливому производству.