Анна Барыкова: слезы лились за чужие страдания

Сумасшедшая

Посвящено памяти Е. О. М. . . ской.


Носится слух: генеральша помешана
С горя. Какого?.. Она ль не утешена
Жизнью?.. Ей счастье во всем улыбалося,
С детства судьба угодить ей старалася:
Выросла в холе; воспитана барственно;
Замужем тоже живет она царственно:
Муж - генерал, орденами сияющий,
Честно безгрешный доход получающий.
В доме казенном квартира прекрасная,
Комнат пятнадцать... все теплые, ясные.
Умные дети, прилежны к учению,
Греческий знают, латынь... восхищение!...
А генеральшины слезы горючие
Льются о том, что в морозы трескучие
Бедным казенного нет отопления
(Ясное дело - ума помрачение);
Что ребятишек без средств пропитания
Больше, чем деток, которым все знания
В голову вложат за денежки звонкие...
Льются о том, что в прекрасные, тонкие
Сукна, полотна не всяк одевается;
Что бедняки бесприютные маются
В долгую зиму, крутую, холодную,
В грязных подвалах больные, голодные...
Плачет она, коль на скатерть голландскую
Льется рекой дорогое шампанское...
Плачет о тех, кто лишь хлебом питается,
В праздник дешевкою пьян напивается...
Всё она плачет... Спасти человечество
Хочет... Трудиться на пользу отечества...
Хочет одеть она голь непокрытую,
Высушить слезы, народом пролитые,
Вылечить раны народа прошедшие...
Все говорят, что она... сумасшедшая...
"Странен и дик этот пункт помешательства,
Вечное в горе чужое вмешательство,
Глупые слезы, в любви излияния
К нищим и глупое вечно желание
Всем помогать, - так супруг в огорчении
Доктору плакался. - Нет ли спасения?"
Выслушав, доктор промолвил внушительно*
"Это мания... мания решительно!"
Стукал потом он больную внимательно.
"Н-да... Помешалась!.. Совсем... Окончательно!"
И диагност заключил консультацию,
Крупную сунув в карман ассигнацию.
Сколько проказ (это дело прошедшее)
После творила моя сумасшедшая...
Едет, бывало, тайком, сердобольная,
С светлой улыбкой, судьбою довольная,
Едет на "ваньке" в погоду ужасную,
Ночью, в подвал, где семейство несчастное
Ждет ее... (Кстати, еще не обедало,
А генеральша об этом проведала.)
То вдруг швее за работу дешевую
Щедрой рукой посыпает целковые,
То наберет ребятишек плюгавеньких,
Моет да чешет оборванцев маленьких...
Раз (генерал чуть не нажил "кондратия")...
Раз в кабаке она пьяную братию
Увещевала не пить... И моралию
Тронуты были, - ревели каналии!..
Просьбы писала... К министрам в передние
Шлялась, салопница будто последняя...
Чтоб принести бедняку утешение,
Кланялась, плакала, все унижения,
Злые насмешки сносила, презрение;
Все удивлялись ее поведению...
Было чему... Но всего удивительней
Стали припадки болезни мучительной
Перед кончиной... Устала, сердечная,
В деле умаялась, память ей вечная!
Громко рыдая, рвалась она бешено:
"Мало нас! Мало на свете помешанных!
Всех бы спасли!" - и открыла объятия,
Словно хотела всю нищую братию
Разом обнять... При последнем дыхании
Слезы лились за чужие страдания...
А хоронить ее чинно пришедшие
Думали: это была сумасшедшая!

1878

Чем это интересно

Стихотворение «Сумасшедшая» вошло в единственный прижизненный сборник Анны Барыковой. Сборник вышел в 1878 году в Пятигорске в типографии Андрея Матвеевича Байкова. Байков – это ростовский городской голова (с 1862 по 1869 и с 1884 по 1889 годы).

В октябре 1869 года — по докладу министра внутренних дел — Андрея Матвеевича удалили от должности городского головы. До окончания проверок. Судя по всему, проверки выявили определенные недостатки, и в 1871 году Байкова уволили «вовсе». От греха подальше Андрей Матвеевич покинул Ростов.

Последующие 10 лет Байков провел на Кавказе, но и с Ростовом связи не терял, в поддерживал отношения с нужными людьми.

Анна Петровна (урожденная Каменская) была внучкой графа Федора Петровича Толстого. Ее мать Марья Федоровна Каменская писала пьесы и романы. Драму "Лиза Фомина" показывали в Петербурге и Москве, а роман "Пятьдесят лет назад", напечатали "Отечественные Записки". С 70-х годов Барыкова публиковала свои стихотворения и переводы из В. Гюго, П. Ж. Беранже, И. В. Гёте, Г. Гейне, П. Б. Шелли, Г. Лонгфелло в журналах «Слово», «Дело», «Северный вестник», «Неделя», «Русское богатство», «Родник». В 1877 году ее стихи появились на страницах некрасовских «Отечественных записок».

По словам самой Барыковой, ее отец Павел Павлович Каменский  «был во время оно одним из "Ста Русских Литераторов"; его повести: "Яков Молле", "Мойко" и проч. тогда печатались и читались, а драмы "Братья", "Старая Мыза" шли с успехом на Александрийском театре».

Наибольший интерес для Байкова представлял супруг Анны Петровны - помещик Венёвского уезда Тульской губернии, присяжным поверенным Сергеем Лаврентьевичем Барыков (1833-1875), брат сенатора Ф. Л. Барыкова (1830-1892).

С начала 1860-х супруги Барыковы жили в Ростове-на-Дону. В 1883 году «рейтинг» семьи вырос: дочь Барыковых - София Сергеевна в 1883 году вышла замуж за миллионера Владимира Ивановича Асмолова, владельца табачной фабрики в Ростове "В. Асмолов и К".

Книжка Барыковой в свободную продажу не поступила. Анна Петровна вспоминала, что это был «небольшой сборник моих стихотворений, куда не вошли лучшие мои вещи; этот сборник, сколько мне известно, в продаже не был; я раздавала его на память знакомым».

Практически все стихи из сборника имели «социальную направленность». Героями её стихотворений были отверженные бедняки, падшие женщины, брошенные дети, недалекие домохозяйки.


В альбом счастливице

"Взгляните на птицы небесны?"
и т. д.

С птичьей головкой на свет уродилась,
Пела, порхала, сыскала самца,
Птичьей любовью в супруга влюбилась:
Счастлива ты, милый друг, без конца...
В гнездышке скрывшись от бурь и ненастья,
С гордостью глупых выводишь птенцов,
В теплом навозе семейного счастья
Ищешь с супругом любви червячков...
Зависть берет, как живешь ты привольно
Птичий свой век - без борьбы, без страстей,
Дум беспокойных, сомнений невольных,
Глупых стремлений... и горя людей...

1878

Стихи Барыковой шокировали немногочисленных читателей. «Из бывших обо мне рецензий, - вспоминала поэтесса, - мне известны только глумление г-на Буренина: «навозная поэтесса», «полуизвестная г-жа Барыкова» и пр. шуточки в том же роде; иных рецензий и отзывов, кажется не было. Раз только Н.А. Некрасов об одном из моих стихотворений печатно обмолвился добрым словом».

Из стихов Барыковой можно понять, что признание – это не то, к чему стремится автор, для автора главное – заявить свою гражданскую позицию, и пусть ее считают сумасшедшей. И даже хорошо, что такие критики как Буренин не принимают ее творчества. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона так описывал Буренина: «Литературная физиономия Буренина определяется… теми приемами, к которым прибегал критик в своих выпадах. В академических выражениях эти приемы не могут быть охарактеризованы».

Что там Буренин!  Майкову Барыкова адресовала следующие строки:

…Ты мог поэтом быть, но чудный дар природы
Унизил, обратил в игрушку для людей...
Поэт - мой щит и меч; меня в былые годы
Он грудью защищал. Он сеятель идей,
Он голос, он язык безгласного народа,
Он первый луч зари грядущих светлых дней!
Будь сам себе судья! Скажи, я жду ответа,
Достоин ли ты был названия поэта.

Анна Петровна поддерживала народовольцев, помогала им деньгами. Квартира Барыковых на углу улицы Московской и переулка Газетного (тогда – Казанского) использовалась как явочная. Ее «Сказка про то, как царь Ахреян ходил Богу жаловаться» была анонимно издана летучей типографией «Народной воли» в Петербурге (1883). Народовольцы видели в Барыковой единомышленницу.

17 октября 1884 года поэтессу арестовали. «Перерыли всё, - вспоминала младшая дочь Барыковой, которой в момент ареста Анны Павловны было 10 лет. – Затем взяли мою мать и увезли… Потом я увидела маму в остроге, куда она была заключена. Я ходила навещать её и видела её за решёткой, окружённую людьми в серых кафтанах. Никак не могла я себе уяснить, почему такая добрая и хорошая заключена в тюрьму, где сидят воры и разбойники? Мой детский ум не мог этого постигнуть».

Под стражей Анна Павловна провела месяц, из-за обострения туберкулёза она была выпущена под денежный залог. Дознание по ее делу было прекращено в 1887 году.

Тем не менее, Барыкова продолжала поддерживать отношения с рабочими. В июле 1890 года начальник Донского областного жандармского управления доносил в Департамент полиции, что Барыкова «возбуждает сильное подозрение. В среде ростовских рабочих известна под кличкой «Сочинительница»».

В 1888 году в интересах Барыковой произошли некоторые изменения. Она увлеклась идеями толстовства, познакомилась с лидером движения - редактором и издателем произведений Льва Николаевича В.Г.Чертковым, состояла с ним в переписке, принимала активное участие в работе толстовского издательства «Посредник» (на безвозмездной основе). Наконец, Барыкова стала вегетарианкой: ей принадлежит популярное выражение «Я никого не ем».

После смерти Анны Павловны (1893 год, Ростов-на-Дону) «Посредник» выпустил в Петербурге "Стихотворения и прозаические произведения А. П. Барыковой"(СПб., 1897). Второе издание этого сборника вышло в Москве в 1910 году.

Дело Анны Павловны продолжили дочь и зять. В 1883 году Софья Сергеевна и Владимир Иванович Асмоловы на собственные деньги построили театр в Ростове-на-Дону (на Таганрогском проспекте), библиотеку на улице Пушкинской, участвовали в строительстве Николаевской больницы и дома для инвалидов войны и престарелых.


Моя Болезнь
(Разговор с доктором)

Заморский это сплин иль русская хандра?
То давит и гнетет, то в голову больную
Стучит как молотком. Всю ночь я до утра
Не сплю, мечусь в жару, и брежу, и тоскую.
От неотвязных снов и днем покою нет.
Сжимают сердце мне неясные тревоги.
Мне страшен ночи мрак, противен солнца свет,
Противна жизнь сама: я с ней свожу итоги.
К чему мне дали ум? Зачем не медный лоб?
К чему мне дан талант, коль не достало роли?
К чему дана мне жизнь, когда в итоге гроб?
К чему лечить больных, коль не поможешь боли?
Куда идти теперь?.. Каким служить богам,
Когда надежды нет и вера уж погасла?..
А доктор мне в ответ: "Послушайте, мадам,
Примите ложечку... касторового масла!.."

1878