Божидар: избудутся будни

Уличная

Скука кукует докучная
И гулкое эхо улица.
Туфельница турчанка тучная
Скучная куколка смуглится:
«Не надо ли туфель барину?»
Но в шубу с шуткой || тулится
Цилиндр, глотая испарину.
Углится кровлями улица.
Улица, улица скучная:
Турка торгующая туфлями —
Кукушка смерти послушная,
Рушится, тушится углями.
Улыбаясь над горбатыми
Туркой и юрким барином,
Алыми ударь набатами,
Дымным вздыбься маревом!
Вея неведомой мерностью,
Смертью дух мой обуглится,
Вздымится верной верностью —
Избудутся будни и улица.

5/IV — 1914

Чем это интересно

Богдан Гордеев, сын профессора Харьковского ветеринарного института и школьной учительницы словесности написал не так много стихотворений. В первый вариант сборника «Byben» (Бубен), вышедший в 1914 году, вошло всего девять текстов. Автор обозначен как ВОжiДаР.

Второе издание, вышедшее в 1916 году,  после смерти автора , было дополнено еще парой стихотворений. Стихи Божидара печатались также в коллективных сборниках футуристической группы «Центрифуга». «Центрифуга» - это Пастернак, Асеев, Ивнев, Гнедов, Аксенов, Бобров и другие. Очень разные авторы.

Свое название группа получила после появления стихотворения С. П. Боброва «Турбопэан» (см. материал Prosodia о Боброве), ставшего художественно-политической декларацией группы. 

Участников «Центрифуги» интересовали звук и ритм, звуковые повторы внутри фразы, сближение в стихе слов по звуковым ассоциациям. 

Идеи Божидара были созвучны интересам «Центрифуги». Он тоже любил экспериментировать и размышлять о ритмах. Посмертно был опубликован трактат Божидара по стиховедению «Распевочное единство размеров», согласно которому метры («размеры») объединяются общим ритмом («распевом»).

Чтобы помочь читателям увидеть «сближения слов», почувствовать «распев», Божидар смешивал латиницу и кириллицу, строчные и прописные буквы, он вводил в тексты специальные ускоряющие или замедляющие чтение знаки: || - это пауза в стихе, еще есть триоли и тому подобное.


Так в оригинале стихотворение «Уличная» выглядит следующим образом.




Тут и латиница, и паузы и музыкальные знаки.


Читатель должен был сам определить – кириллица перед ним или латиница, как правильно прочитать, например, слово «сЛавосТь». То ли это неологизм, как-то связанный со словом «слава», то ли – «слабость».




Любопытно, что в 1916 году соратники Божидара по «Центрифуге» во втором издании «Бубна», убрали латиницу и триоли. Так «сЛавосТь» стала «слабостью». Паузы издатели оставили. Кстати, Божидар называл иностранное слово «пауза» русским «вымолчание». 

Как и многие другие участники  «Центрифуги»  Божидар  находился под влиянием Хлебникова: славянская тематика, неологизмы да и сам псевдоним – явно имеют велимировские корни. 

К сожалению, мы так не узнаем, каким поэтом мог бы стать поэт Божидар, повзрослев.  В ночь на 7 сентября 1914  он повесился в лесу около селения Бабки под Харьковом. Ему было только 20 лет. 

В некоторых статьях указывается вероятная причина самоубийства – начало Первой мировой войны. Без какой-то конкретики. 

Николай Асеев написал: "Был среди нас юноша, расшибшийся на всем скаку в начале великой битвы со смертью. Сверкающие сабли нашей закаленной ненависти поднялись как волосы от ее близости, когда он уронил свой "Бубен"" 

Велимир Хлебников высказался еще загадочнее: «Огонь, зажженный на далеком словесном стане, освященный именем Божидара, других лучей, чем Север. «Леторей» и «Ой конин» — ледоход Дона. От Божидара, который продолжает быть спутником двух или трех людей к Земному Шару, осталась редко прекрасная речь о «едином познавательном снаряде» и «соборе внечувственных добыч». Он разбился, летя, о стены прозрачной судьбы. Вот птица падает, и кровь капает из клюва. «В нас неотвязно маячит образ снаряда», «легкими летчиками (к познанию) крылим мы, все единя, для единого покрывала всеведения» — вот его прекрасные слова. Мы постигаем Божидара через отраженное колебание в сердцах, знавших его...»   

  

Хлебников ценил единомышленника: Велимир посмертно включил Божидара в «Общество председателей земного шара».  Его имя (в числе прочих) Хлебников поставил под манифестом «Труба марсиан» в 1916 году:

«ПУСТЬ МЛЕЧНЫЙ ПУТЬ РАСКОЛЕТСЯ НА МЛЕЧНЫЙ ПУТЬ ИЗОБРЕТАТЕЛЕЙ И МЛЕЧНЫЙ ПУТЪ ПРИОБРЕТАТЕЛЕЙ». 

Это строки из «Трубы». 

Литературоведы  по-разному оценивали эксперименты Божидара. Михаил Гаспаров видел в теории и практике Божидара «систематическую до болезненности разработку» «мимолётных открытий» Хлебникова,  но признавая Божидара  «самым ярким» из последователей Велимира. 

Американский славист Владимир Марков называл Божидара предшественником дадаистов: «у Божидара обострённый интерес к неологизмам, необычной рифме (мало кто рифмует конец строки с началом следующей), консонансам, нестандартным строфам и перестановке ударений. В противоположность Асееву и Петникову он произвольным образом смешивает свои поэтические средства, из-за чего его стихотворения звучат совершенно абсурдно. С мальчишеской непринуждённостью устраивает он лексические и метрические “коктейли” и является, вероятно, единственным футуристом своего времени, чьи стихи предвосхищают поиски дадаистов. Именно в этом смысле он по-настоящему оригинален». 

Геннадий Айги посвятил Божидару стихотворение. 

а маска на ветке - лица тонина:

жизнь – боль на копье! –

 

и душа на копье: 

 

(Лес-Мирозданье с единственной птицей:

 с криком-душой).

 

1965

 

Айги считал (в начале 2000-х), что «по-новому, весьма актуально воспринимается сегодня и главная мысль упомянутого «Распевочного единства», – в этом труде Божидар доказывает, что цельностью любого поэтического произведения управляет не заданный «метр», а «внутренний», «скрытый» единый перворитм, называемый им распевом (что это означает, хорошо знают поэты, занимающиеся верлибром)».

Можно найти много общего в стихах Божидара и трансфуристки Анны Альчук (см. материал Prosodia  Анна Альчук: Джиму Моррисону-Вэлу Килмеру ). 

NITI

 

                                   И

                                   Я,

                                   И

                                   ON -

                                   Мы:

                                   CON!

                                   Для

                                   Тьмы

                                   У

                                   ДNя,

                                   У

                                   Пик -

                                   Час,

                                   Миг

                                   Для

                                   Nac

                                   Верём.

                                   Поём

                                   Хvаленье

                                   И пенье

                                   Льём!,

                                   Хvаля

                                   И тьму,

                                   И cNy

                                   Поя.

                                   О

                                   Ты!,

                                   О

                                   Друг!,

                                   Мы:

                                   Круг;

                                   Мы:

                                   CNы!

                                   А

                                   ДеNь?,

                                   А

                                   Сvет?, -

                                   То

                                   ТлеN.

                                   Vзлет

                                   До

                                   Мечты;

                                   Почти

                                   До дNа.

                                   Где пустота

                                   ОдNа

                                   И та:

                                   Лишь v тьме

                                   И сNе

                                   ViдNа.

 

                                   1914