Елена Гуро: бредовые сумерки

Выздоровление

Аппетит выздоровлянский,

Сон, – колодцев бездонных ряд,

и осязать молчание буфета и печки час за часом.

Знаю, отозвали от распада те, кто любят…

Вялые ноги, размягченные локти,

сумерки длинные, как томление.

Тяжело лежит и плоско тело,

и желание слышать вслух две-три

лишних строчки, – чтоб фантазию зажгли

таким безумным, звучным светом…

Тело вялое в постели непослушно,

Жизни блеск полупонятен мозгу.

И бессменный и зловещий в том же месте

опять стал отблеск фонаря…

. . . . . . . . . .

Опять в путанице бесконечных сумерек.

Бредовые сумерки,

я боюсь вас.

(1913)

Чем это интересно

Гуро была для «будетлян» музой, а они для нее – проводниками в мир нового, свободного искусства. Тем не менее некоторые современники считали творчество поэтессы далеким от футуризма. К примеру, Вячеслав Иванов и Владислав Ходасевич, не принимавшие нового течения, очень лестно отзывались о поэзии Гуро, а Александр Блок, также высоко оценивший ее стихи, предлагал ей печататься в символистских сборниках и выступать на вечерах самого влиятельного в то время направления. И все-таки Гуро была верна заветам футуристов и принимала активное участие в их деятельности.

Если познакомиться с основным корпусом текстов поэтессы, то, на первый взгляд, в них действительно мало того, что привычно ассоциируется с футуристской поэтикой: заумь, смелые эксперименты со строфикой и ритмикой и т.д. Однако эту связь можно проследить – и, думается, лежит она в плане родства общеэстетических воззрений. Эту мысль развивает художник и теоретик Михаил Матюшин в предисловии к сборнику «Трое»: «Душа ее [Елены Гуро. – К.Б.] была слишком нежна, чтобы ломать, слишком велика и благостна, чтобы враждовать даже с прошлым Ее саму, может быть, мало стесняли старые формы, но в молодом напоре "новых" она сразу узнала свое – и не ошиблась. И если для многих связь ее с ними была каким-то печальным недоразумением, то только потому, что они не поняли ни ее, ни их».

Гуро считала «будетлян» рыцарями, которые должны быть верны клятве верности своим творческим принципам (образ, скорее, из «арсенала» символистов, но «будетляне» были не в претензии):

* * *

Поклянитесь однажды, здесь мечтатели,

глядя на взлет,

глядя на взлет высоких елей,

на полет полет далеких кораблей,

глядя как хотят в небе островерхие,

никому не вверяя гордой чистоты,

поклянитесь мечте и вечной верности

гордое рыцарство безумия,

и быть верными своей юности

и обету высоты.

(1913)

Стихотворение «Выздоровление» вошло в сборник «Трое», который был задуман еще при жизни Елены Гуро. В него, кроме ее произведений, вошли также стихи Алексея Крученых и Велимира Хлебникова. Проиллюстрировал книгу Казимир Малевич. «Будетляне» считали своим долгом увековечить память своей музы. Они не только публиковали ее стихи в коллективных сборниках, но и заботились об издании книги Гуро «Небесные верблюжата».

«Выздоровление» написано, очевидно, незадолго до смерти поэтессы. Название, судя по лирическому сюжету стихотворения, условно. Гуро болела лейкемией, приносившей ей много страданий. И тем не менее даже в невыносимые часы болезни героиню хотя бы ненадолго спасает искусство: «желание слышать вслух две-три / лишних строчки, – чтоб фантазию зажгли / таким безумным, звучным светом…»

Справка об авторе

Елена (Элеонора) Генриховна Гуро родилась 30 мая 1877 года в Петербурге. Она получила домашнее образование. С детства любила рисовать, вела дневник. В 1890 году Гуро поступила в рисовальную школу Общества поощрения художеств. В начале 1900-х училась живописи в мастерской Я.Ф. Ционглинского, где познакомилась со своим будущим мужем, музыкантом и художником-авангардистом Михаилом Матюшиным. В 1906 – 1907 гг. брала уроки у Льва Бакста и Мстислава Добужинского.

Женщина в платке (Скандинавская царевна) 1910

Литературный дебют Гуро состоялся в 1905 году: в «Сборнике молодых писателей» был напечатан ее рассказ «Ранняя весна». Тремя годами позже вышла первая книга поэтессы – сборник стихов, рассказов и пьес «Шарманка» (1909). Ее тираж, к сожалению, не был распродан, а в прессе появился лишь один критический отзыв. Впоследствии многие современники Гуро высоко оценили «Шарманку».

В 1909 году Гуро и Матюшин на выставке «Треугольник – Венок – Стефанос» знакомятся с Василием Каменским и братьями Бурлюками. Именно на деньги Гуро год спустя будет выпущен сборник «Садок Судей» – первое серьезное заявление кубофутуристов. В нем напечатаны и стихи поэтессы.

В 1912 году издан второй сборник Гуро – «Осенний сон» (с иллюстрациями автора). На него поступили благожелательные отклики современников. К примеру, Вячеслав Иванов писал: «Тех, кому очень больно жить в наши дни, она, может быть, утешит. Если их внутреннему взгляду удастся уловить на этих почти разрозненных страничках легкую светлую тень...» Кроме того, поэтесса работает над сборником прозы и стихов «Небесные верблюжата», к которым вновь сама готовит иллюстрации; часть произведений была опубликована в «Садке Судей II», однако полноценная книга будет опубликована уже после смерти Гуро.

Уникальность Елены Гуро заключается в том, что в ее творчестве живопись неотделима от поэзии. В отличие от других «будетлян», чей путь к стихотворству лежал от художественного искусства, впоследствии отошедшего на второй план (исключение составляет Давид Бурлюк), поэтесса подчеркивала значимость этого синтеза. Она участвует в нескольких выставках футуристов – к примеру, много картин было представлено на одной из выставок «Союза молодежи».

Елена Гуро прожила короткую жизнь: она умерла от лейкемии незадолго до своего 36-летия (6 мая 1913 года). Похоронена на старом финском кладбище; ее могила, к сожалению, не сохранилась: она была разорена во время Второй мировой войны. После смерти поэтессы футуристы очень бережно относились к ее наследию и продолжали публиковать произведения Гуро в своих сборниках.