Георгий Иванов: за то, что могло быть иначе

             * * *

Мы не молоды. Но и не стары.

Мы не мертвые. И не живые.

Вот мы слушаем рокот гитары

И романса «слова роковые».

О беспамятном счастье цыганском,

Об угарной любви и разлуке,

И – как вызов – стаканы с шампанским

Подымают дрожащие руки.

За бессмыслицу! За неудачи!

За потерю всего дорого!

И за то, что могло быть иначе,

И за то – что не надо другого!

Чем это интересно

Это стихотворение вышло в последней прижизненной книге Георгия Иванова – «Портрете без сходства» (Нью-Йорк, 1958). Сама эта книга во многом изменила восприятие поэзии Иванова. Для него с самого начала была характерна, как выразился А. Арьев, декадентская расслабленность поэтического жеста, принципиальная установка на вторичность поэтического слова, эстетизм, ориентирующийся на общие места, а не на наивысшие достижения, искреннее отсутствие интереса к жизни в сочетании с культом запредельной красоты. Но чем дальше, тем больше через эти качества, преломившие настроения Серебряного века, просвечивала экзистенциальная символистская по своему происхождению нота неотмирного существования, которое оказывалось равносильно умиранию. И «Портрет без сходства» – это книга, фактически представляющая собой дневник умирающего человека. В ней особенно видно «опрощение как культурная работа» (А. Арьев), характерная для позднего Иванова.

В этом стихотворении много ключевого для его поэтики. Показательно межеумочное состояние между жизнью и смертью – своеобразный символ самой атмосферы эмиграции. Показательна вторичность цыганского романса и шампанского – в ситуации, когда руки дрожат, а душа уже не в состоянии упиваться. Показательна традиция поэтического тоста, восходящая к Ахматовой («Я пью за разоренный дом…»), Мандельштаму («Я пью за военные астры…»), Лермонтову («За жар души, растраченный в пустыне…»). Показательно и то, за что именно пьет герой – сочетание бессмыслицы, потери, и необходимость переживания именной этой, а не какой-либо другой судьбы. Рефрен поздней лирики о том, «что могло быть иначе», дополняется убежденностью в том, что иначе не нужно. Так драма несбывшейся жизни подменяется драмой неизбежного трагизма существования.

Справка об авторе

Георгий Владимирович Иванов родился 29 октября (10 ноября) 1894 года на территории нынешней Литвы – в Сядской области. Отец и мать – из семей потомственных военных. Детство проводил в имениях в Студенках Минской губернии и Сорокполь под Вильно. В 1905 году семья переезжает в Петербург, в том же году Георгий зачислен в Ярославский кадетский корпус, через два года переводится во 2-й кадетский корпус в Петербурге. С 1909 года начинает вести активную литературную жизнь, посылает стихи в редакции, знакомится с Г.И.Чулковым, С.И.Городецким, А.А.Блоком и др. Первая книга – «Отплытье на о. Цитеру» вышла в 1912 году, тогда же Иванов был принят в «Цех поэтов» Гумилева. Работает в журнале «Gaudeamus», с 1914 года – в «Апполоне». Выходит книга «Горница», написанная под влиянием акмеизма. Был женат на французской танцовщице Габриэль Тернизьен, вторым браком – на поэтессе Ирине Одоевцевой.

В 1922 году выехал на пароходе в Германию, через год вместе с прибывшей в эмиграцию женой перебирается в Париж. Стал одной из ключевых фигур первой волны русской эмиграции. Был сооснователем журнала «Числа» вместе с Г.Адамовичем. Во время Второй мировой войны жил на вилле в Биаррице, город был захвачен немцами, вилла разбомблена в 1944 году. С 1946 года Иванов и Одоевцева жили в Париже в крайней бедности, последние три года жизни – в прибрежном городе Йер на юге Франции. Точнее, они жили там в пансионате для пожилых людей, лишенных своего жилья. Единственный источник дохода – небольшие гонорары от публикаций стихов в нью-йоркском «Новом журнале». В издательстве журнала, уже посмертно, вышла главная книга стихов Иванова – «Портрет без сходства» (1958).