Герман Мелвилл: от Монтеня и его кошечки

Монтень его кошечка

Киска, опустел наш дом!
Подурачимся вдвоем —
Человек и кошка,
Бланш, похожи мы с тобой:
Мы воспитаны в одной
Школе — без зубрежки.
Сгиньте, слава и почет,
Книги и наука,
Нудных нужд круговорот,
Долгих дел докука.
Хоть работай, хоть резвись —
Не прожить без боли жизнь.

Бантик завязать позволь!
Орден этот сам король
На парадный мой камзол
Мне когда-то приколол.

Бланш, сегодня день хорош…
Как-то завтра заживешь?
Все ли завтра будет ладно?
Стало бы тебе отрадно
В нашей вечности громадной?
Фи! Но мы горды без меры
И не пустим в наши сферы
Зайцев, кошек, голубей,
Будь они снегов белей.

Но раздумия скучны
И в забавах не нужны:
Их отложим мы пока,
Чтоб душа была легка.
Бланш! мудрец, кто бед не множит
И дурачится, коль может!

(Пер. А. Миролюбовой)

Чем это интересно

Мишель де Монтень  (1533–1592) упоминается в произведениях Мелвилла на протяжении всей его жизни. Теме «Мелвилл и литература эпохи Возрождения и барокко» посвящены многочисленные работы англоязычных исследователей. Так, они обратили внимание, что в «Моби Дике» явно цитируются «Апологии Раймунда Сабундского» Монтеня («Опыты», том II).

Данное стихотворение вообще основано на известной фразе Монтеня из той же «Апологии»: «Когда я играю со своей кошкой, кто знает, не забавляется ли скорее она мною, нежели я ею!».

Монтень пишет: «Самомнение – наша прирожденная и естественная болезнь. Человек самое злополучное и хрупкое создание и тем не менее самое высокомерное… Как он может познать усилием своего разума внутренние и скрытые движения животных? На основании какого сопоставления их с нами он приписывает им глупость?

Когда я играю со своей кошкой, кто знает, не забавляется ли скорее она мною, нежели я ею! Платон в своем изображении золотого века Сатурна относит к важнейшим преимуществам человека тех времен его общение с животными, изучая и поучаясь у которых, он знал подлинные качества и особенности каждого из них; благодаря этому он совершенствовал свой разум и свою проницательность, и в результате жизнь его была во много раз счастливее нашей. Нужно ли лучшее доказательство глупости обычных человеческих суждений о животных? Этот выдающийся автор полагал, что ту телесную форму, которую дала им природа, она в большинстве случаев назначила лишь для того, чтобы люди по ней могли предсказывать будущее, чем в его время и пользовались.

Тот недостаток, который препятствует общению животных с нами, – почему это не в такой же мере и наш недостаток, как их? Трудно сказать, кто виноват в том, что люди и животные не понимают друг друга, ибо ведь мы не понимаем их так же, как и они нас. На этом основании они так же вправе считать нас животными, как мы их. Нет ничего особенно удивительного в том, что мы не понимаем их: ведь точно так же мы не понимаем басков и троглодитов. Однако некоторые люди хвастались тем, что понимают их, например Аполлоний Тианский, Меламп, Тиресий, Фалес и другие. И если есть народы, которые, как утверждают географы, выбирают себе в цари собаку, то они должны уметь истолковывать ее лай и движения. Нужно признать равенство между нами и животными: у нас есть некоторое понимание их движений и чувств, и примерно в такой же степени животные понимают нас. Они ласкаются к нам, угрожают нам, требуют от нас; то же самое проделываем и мы с ними».

В оригинале в стихотворении Мелвилла гораздо больше скепсиса по отношению к человечеству. В русском переводе стихотворение «Монтень и его кошка» стало практически юмористическим. Но общий смысл остался: как говорил Монтень, несчастья бывают объективные и субъективные (жажда славы, гордыня, бессмысленная работа) и наша задача – по возможности противостоять и тем и другим. Подурачиться вместе с кошкой – один из способов такого противостояния. И человеку хорошо, и кошке приятно.

«Те преимущества, которые он [человек. – С.М.] из самомнения произвольно приписывает себе, просто не существуют; и если он один из всех животных наделен свободой воображения и той ненормальностью умственных способностей, в силу которой он видит и то, что есть, и то, чего нет, и то, что он хочет, истинное и ложное вперемешку, то надо признать, что это преимущество достается ему дорогой ценой и что ему нечего им хвалиться, ибо отсюда ведет свое происхождение главный источник угнетающих его зол: пороки, болезни, нерешительность, смятение и отчаяние».

Справка об авторе

Герман Мелвилл родился 1 августа 1819 в Нью-Йорке. Будущий писатель был третьим из восьми детей.

Отец умер, когда мальчику было двенадцать лет. Семья перебралась в Ленсигбург под Олбани, там жизнь была дешевле. Герман работал в банке, у дяди на ферме, на меховой фабрике, школьным учителем. Тем не менее он смог получить инженерное образование в местной Академии.

В 1839 году начался «морской» период в жизни Мелвилла. Сначала он поступил юнгой на пакетбот «Святой Лаврентий», курсировавший между Нью-Йорком и Ливерпулем, затем устроился матросом на китобоец «Акушнет», плававший вдоль берегов Бразилии. Через полтора года, не найдя общего языка с капитаном судна (по другой версии – с боцманом), Мелвилл сбежал с корабля. Было это в районе Маркизских островов. Там Герман попал в плен к туземцам, но вскоре был освобождён экипажем американского военного судна. Через месяц он уже плыл на австралийском китобойце «Люси Энн». По дороге на Таити команда подняла бунт, и по прибытии судна в порт назначения Мелвилла (и других членов команды) отправили в тюрьму.

После освобождения Мелвилл устроился на китобоец «Чарльз и Генри», жил на Гавайях. Затем стал военным моряком, в США осенью 1844 года он вернулся на фрегате «Юнайтед стейтс».

Первые романы Германа Мелвилла были основаны на его личном опыте: «Тайпи, или Беглый взгляд на полинезийскую жизнь» (1846) и «Ому: повесть о приключениях в Южных морях» (1847).

Романы сделали Мелвилла знаменитым. А вот «Моби Дик, или Белый кит» (1851) не был оценен современниками.

Последним изданным романом Мелвилла стал «Искуситель: его маскарад» (1857). Считается, что «Искуситель» вдохновил Михаила Булгакова на роман «Мастер и Маргарита».

Когда деньги за первые романы закончились, Мелвилл устроился на таможню, где и проработал с 1866 по 1885 годы.

В это время Мелвилл и обратился к поэзии: на большие произведения времени не было. Проработав на таможне 19 лет, он получил небольшое наследство и оставил службу. Его последняя повесть «Билли Бад, фор-марсовый матрос» (1891) осталась в рукописи и была опубликована только в 1924 году.

Умер Герман Мелвилл почти забытым. 29 сентября 1891 года местные газеты написали: «Нам сообщили, что вчера в Бруклине в возрасте 72 лет скончался м-р Генри Малвилл, отставной таможенный инспектор порта. В молодости м-р Малвилл плавал на китобойных судах, попал в плен к каннибалам Маркизских островов, прожил в плену полгода, сумел бежать, возвратился домой и вскоре написал две книги о жизни среди дикарей, которые пользовались у читателей большим успехом».

Внимательно Германа Мелвилла прочли уже в ХХ веке.