Леонид Чертков: на вокзале был задержан за рукав

Я на вокзале был задержан за рукав,
И, видимо, тогда – не глаз хороших ради –
Маховики властей в движении узнав,
В локомобиле снов я сплыл по эстакаде.

И вот я чувствую себя на корабле,
Где в сферах – шумы птиц, матросский холод платья,
И шествуют в стене глухонемые братья, –
Летит, летит в простор громада на руле.

1957

Чем это интересно

За стихотворением стоит реальный факт: в 1957 году студент Московского библиотечного института Леонид Натанович Чертков был задержан и, в конце концов, осуждён на 5 лет по статье 58.10 («Антисоветская агитация и пропаганда»).

В первоначальном варианте вместо «маховиков властей» - были «ломовики ЧК», при этом ЧК было написано латинскими буквами: «Cheka». Чтобы администрация лагеря, в котором находился поэт, в ЧК увидела какое-то «снека». Чтобы письмо дошло до адресата - Андрея Сергеева, в будущем известного переводчика. Письмо дошло – в мае 1957 года.

Сергеев, как и Галина Андреева, Станислав Красовицкий, Валентин Хромов, Олег Гриценко входил в так называемую «группу Черткова». Сам Чертков писал в декабре 1997 года: «Никакой группы Черткова никогда не было. Были друзья» . Вероятно, так оно и было: термин «группа Черткова» появился лишь в начале 1990-х, а до того компанию (недолгое время) называли «кругом Красовицкого» - центральной фигурой считался все-таки поэт Станислав Красовицкий.

Компания регулярно собиралась в квартире Галины Андреевой (1933-2016), на шестом этаже дома № 8 по Большой Бронной. Это самый центр Москвы. Квартиру называли «мансардой окнами на Запад».

В мансарду, помимо «группы Черткова», приходили и другие представители научной и творческой молодежи. Бывал Генрих Сапгир, приезжал из Ленинграда Иосиф Бродский,. Это самое начало 50-х.

Черткова и его друзей отличало «наплевательское» отношение к советской власти. Ее для них не существовало, точнее – она не мешала им мыслить, «советская власть» - это лишь одно из имен дьявола.

Собственно говоря, срок для Черткова был лишь вопросом времени. К 1957 году поэт был известен как автор ряда стихотворений, скажем так, «критической» направленности.

В 1953 году им был написан цикл «Соль земли» с посвящением Николаю Гумилёву. В цикле «Соль земли» не обозначены место действия и время. Более того, подчеркнут универсальный характер противостояния населения и репрессивного аппарата.

Ну а кто ещё оставался жив,
Те — в леса, бросая нам жён,
А мы, керосином солому облив,
Жгли поля с четырех сторон.
Все равно их некому было жать,
А огонь жарил птиц налету,
И нам было радостно сознавать
Нашу неправоту.
Но и знали зато, что за каждым кустом
Стерегут нас стрела и капкан, —
Всё же весело было ружейным стволом
Раздвигать гирлянды лиан.
Ну и что же? Ведь мы не смущались ничем,
Когда пили в Европе за старт,
Когда брали винтовку и пробковый шлем
И колоду засаленных карт.

Свои стихи Чертков декламировал в коктейль-холле на улице Горького. Холл был открыт до 3 утра. Здесь собирались «инакомыслящие» и те, кто за ними следил. В конце 1955 года «рассадник западного образа жизни» по просьбе трудящихся был закрыт.

Бару Чертков посвятил стихотворение «Итоги». Вот отрывок из него.

Нас всегда не хватает на эпилоги...
В самой сонной точке земного шара
Уж который год мы подводим итоги
За бетонною стойкой последнего бара.

Время кончено утреннего карантина –
Это час перемены заученных действ:
Отупевших от джаза бессонных кретинов
Заменяют почтенные люди семейств.

Здесь часы протекают в замедленном
темпе –
Одичавший Запад и дикий Восток –
Сюда город сбрасывает, как демпинг,
То, чего переварить он не смог.

Были и такие строки, порезче.

«В ту же сторону будет
вращаться Земля
И по радио будут всё те же
мотивы,
А до них дойдут лишь
раскрошенный камень Кремля
Да окаменевшие презервативы».

Не успел ещё выйти –
навстречу тебе –
Полупьяной рукой прикрывая
погоны,
В дверь вломился со шлюхой
майор МГБ –
Пропивать магаданские
миллионы.

Чертков не только не пытался действовать анонимно, он выносил свои стихи на публику. «Итоги» Чертков читал и в коктейль-холле, и во всех прочих компаниях, куда он был вхож. «Мансарда с окнами на Запад» также была хорошо известна ГБ.

Судя по всему, ощущение постоянной опасности было тем горючим, на котором ехала поэтическая машина Черткова.

В 1954 году на Лубянке Чертков написал свою первую объяснительную: «Я ожесточился и, не понимая истинных причин своих несчастий, стал обвинять в них не себя, а общество, я увлекся анархистскими идеями, я стал считать себя врагом всякого государства и написал цикл стихотворений под общим заголовком «Соль земли». В этих стихотворениях я воспевал отребье человечества, бандитов, дезертиров, анархистов, и противопоставлял этих людей всему хорошему и честному, что есть в жизни. Я не понимал, что этим я объективно становился в лагерь врагов советской страны... Я по сути оказался врагом Советского государства».

Чертков пообещал прекратить свою «преступную» деятельность. Но не прекратил. И активно пропагандировал, Особенно, если был нетрезв. Например, на поэтическом вечере в МГУ, Чертков прочитал стихотворение, посвященное отбывающим на Целину студентам.

Тебя встречает брат в Нагорном Карабахе
И шлет тебе Алтай своих косых невест.
Тебе несут хлеб-соль поджарые казахи,
Тебе дает банкет правленье МТС.

МТС – это не сотовый оператор, а машинотракторная станция.

Кто знает, если бы не Венгерское антикоммунистическое восстание 1956 года, так бы и писал свои объяснительные Чертков, оставаясь на свободе. Но наступило другое время. Время закручивать гайки. 12 января 1957 года, около семи вечера Чертков был арестован на вокзале: гэбисты ждали его возвращения на электричке из института.

Через четыре дня Чертков уже давал признательные показания. 23-летний поэт признался в антисоветских настроениях, в недооценке учения Маркса, в критике советского искусства. «Я заявлял, в стране, возможно, произойдет восстание, в результате этого восстания в советской стране произойдут изменения существующего строя, я могу принять участие в этих изменениях».

На суде друзья подтвердили признания Черткова. Кроме Красовицкого.

Прокурор запросил для Черткова четыре года. Суд дал пять.

Вернувшись из лагерей Чертков поселился в Ленинграде, закончил тамошний пединститут. Его основным занятием стала история русской литературы. Леонид Натанович, подготовил множество статей для Краткой литературной энциклопедии (всего 109 статей). Среди его героев были и совершенно неизвестные в СССР поэты, например, Тихон Чурилин .

В 1974 году Чертков эмигрировал (статьи в последнем 9-ом томе Краткой литературной энциклопедии были напечатаны под псевдонимом «Л. Москвин»). Жил в Вене, преподавал в Тулузе, в 1980—1985 — в Кёльнском университете.

Под редакцией Черткова были опубликованы сочинения К. Вагинова  (Мюнхен, 1982), В. Нарбута  (Париж, 1983). Вагиновым и Нарбутом Чертков интересовался с юности.

В 1987 и 1997 году в Кельне вышло два поэтических сборника Черткова.

Умер поэт 28 июня 2000 года в библиотеке кафедры славистики Кёльнского университета от сердечного приступа.


Эпитафия

Рассказов обо мне нелепей не придумать,
Загадок житию труднее не задать, –
Полжизни отошло – на остальное плюнуть,
Мое уменье жить – уменье наплевать.

1963