Петр Шумахер: и черт занес меня в Европу

Российский турист

Гнилому Западу в угоду,
Его умом хотим мы жить
И сдуру приняли методу
Всё иностранное хвалить.
Чтоб сверить с былью небылицу,
Я взял каюту на Штетин
И лично ездил за границу
Как патриот и дворянин;
Туда пробили наши тропу,
Всё, вишь, хотят на тот манер...
И черт занес меня в Европу,
В России лучше не в пример.

Про англичан и их свободу
Что "Русский вестник" ни пиши,
А всё у этого народу
На первом плане барыши:
Везде конторы и амбары,
И свист, и копоть от машин...
Плевать хотел я на товары,
Я не купец, - я дворянин;
Предоставляю Бутенопу
Машины строить для афер...
И черт занес меня в Европу,
В России лучше не в пример.

Французы - те иного роду;
Они какие-то буфы;
Имеют шик, веселость, моду,
Но очень мало комильфы:
Там барин вежлив пред лакеем,
Там всякий дворник - господин;
Я не привык к таким идеям,
Я не Прудон, - я дворянин;
По мне, мусьё нейдет к холопу,
С него довольно и монтер...
И черт занес меня в Европу,
В России лучше не в пример.

И немцы знатную породу
Роняют низким ремеслом;
Там продает эрцгерцог воду,
Там держит принц игорный дом.
Я только в Австрии заметил,
Что уважают род и чин;
Там вольнодумства я не встретил,
Там я вполне был дворянин.
Как жаль, что задали ей трепу!
А всё Людовик-лицемер...
И черт занес меня в Европу,
В России лучше не в пример.

Про итальянскую природу
Пусть вам расскажут маляры;
От нищих просто нет проходу,
И нет спасенья от жары.
Там что ни шаг, то галереи;
Я обезножел от картин,
Мне тошно вспомнить про музеи,
Я не артист, - я дворянин.
Стоишь подобно остолопу
Средь этих мраморных венер...
И черт занес меня в Европу,
В России лучше не в пример.

1861


Чем это интересно

1861-й год – особенный в российской истории. 3 марта 1861 года по новому стилю Александр II подписал манифест «О Всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей» и «Положение о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости».

 Кроме того Александр II снизил пошлины за загранпаспорт до минимальных (при Николае I - 5 рублей за полугодие). В 1861 году Александр II отменил и обязательную публикацию в газетах объявлений об отъезде. Количество выезжающих сразу же увеличилось.
В общем, как пишет Шумахер, «туда пробили наши тропу».

Любопытно, что в те годы каждая страна в глазах русских туристов выглядела носителем какой-то определенной идеи: Англия ассоциировалась с политической свободой, Франция – страна веселья и равенства с братством, Италия – страна искусств, Германии – слишком работящая. И только в Австрия не подвела.

Там вольнодумства я не встретил,
Там я вполне был дворянин

Больше других, как следует из сочинений Шумахера, отечественнные головы смущала Англия.

Протрубили англичане,
Что у них-де все равны
И, что баре, что крестьяне,
Для свободы рождены.
И у нас пошли драть глотки,
И печатать, и писать...
Васька - редьки! Мишка - водки!
Сенька - кушать подавать!

Где уж русскому народу
Брать примеры с англичан?
Дай-ка Фильке я свободу -
Через час напьется пьян.

Это фрагмент стихотворения «Последний из могикан», 1860 год.

Сатира Шумахера может послужить иллюстрацией на тему «Становление и крах либеральной идеи в России в XIX веке».

В 1860-х годах автор еще может позволить себе такие строки

Самодержавье, народность, жандармы,
Дичь, православье, шинки да казармы;
Тесно свободе, в законах лазейки;
Бедность в народе, в казне ни копейки;
Лоск просвещенья на броне татарства -
Изображенье Российского царства!

Или так

"Тятька, эвон что народу
Собралось у кабака;
Ждут каку-то всё слободу:
Тятька, кто она така?"


Конечно, о публикации подобных стихотворений в России не могло быть и речи. Тексты расходились в списках. Либо автор читал их сам на «творческих встречах».

Публикации могли разрушить карьеру датчанина в России (предки Петра Васильевича поселились в России ещё во времена царя Алексея Михайловича).

Разрушать было что: в начале 1860-х годов Пётр Шумахер – состоятельный человек, чиновник особых поручений при генерал-губернаторе Восточной Сибири графе Муравьёве-Амурском. По поручению Муравьева-Амурского Шумахер занимался составлением истории края.

Иркутская знакомая Шумахера так описывает его пребывание в Иркутске:  «…Водку он пил не иначе, как большими чайными стаканами. Со своими друзьями, фотографом Брюэн-де-Сент-Ипполитом и доктором Персиным, за один присест обыкновенно выпивали четверть ведра. Несмотря на невероятное количество выпиваемых им спиртных напитков, я пьяным его не видела никогда. Это была сильная и закалённая натура. Выходя на улицу, он никогда не надевал ни шубы, ни пальто и в самые сильные морозы щеголял в одном сюртуке. Домашний костюм его был — длинная женская рубашка, и больше ничего. Несмотря на то, что он воспитывался у ксёндзов, он был полнейший атеист. Литературу и иностранные языки он знал великолепно. Для общества это был незаменимый человек. Он очень любил рассказывать. Когда он начинал говорить, пересыпая речь остротами и шутками, все тут же умолкали. К сожалению, он был большой циник и, не стесняясь присутствием женщин, говорил непозволительные вещи. Утверждая, что необходимо серьёзное мешать с весёлым, он постоянно выкидывал разные дурачества. Вообще он всегда говорил так, что трудно было уловить, правду ли он говорит или врёт. А врать он любил вообще».

Сам Шумахер описывал бурную молодость так:

Бывало, в дружеской попойке
Пропустишь водки целый штоф
И, дёрнув за город на тройке,
Глотаешь пойла всех сортов.

Бывало, в бешеную пору
Увидел юбку — и беда!
Влюблялся в женщин без разбору:
Был их поклонником всегда.


В начале 1872 года в Петербурге вдруг решили, что можно издать и сборник стихов Шумахера, он был назван «Для всякого употребления».

Книжка сразу же была запрещена цензурой и весь тираж книги уничтожен.

Против Шумахера было немедленно возбуждено уголовное дело по статьям: 1001 (цинизм) и 1045 (политические нападки против существующего строя). Прокурор вменял в вину Шумахеру «неприличное осмеяние великих реформ Петра», «осмеяние награждения орденами, исходящей от высочайшей власти».

Шумахер срочно выехал за границу. Большая часть его произведений была напечатана в России только через пятьдесят лет, после Октябрьской революции.

В 1873 году в Берлине вышел небольшой сборник Петра Шумахера «Моим землякам. Сатирические шутки в стихах». В 1880 году у того же издателя вышел также и второй выпуск под тем же названием (включивший в себя и новые стихотворения, написанные уже в эмиграции. Среди них - «Свобода, равенство, братство».

Сначала шел я в ногу с веком,
О всякой штуке не мечтал
И мог быть дельным человеком,
Но зазевался и - отстал.
Пренебрегая капиталом,
Искал сокровищ для души,
Всю жизнь стремился к идеалам
И увидал - одни шиши!

Кричал я громко о свободе,
Клеймил стеснительную власть,
Скорбел о страждущем народе -
И угодил с народом в часть!..
Как либерал, поэт и барин
В стихах о равенстве трубил,
Пока швейцар наш Влас Тугарин
Мне с пьяных глаз не нагрубил!..
О братьях-сербах как я плакал,
Купил револьвер и кинжал;
Но страх попасть к турчину на кол -
Меня от братства удержал!..

Лишенный сладостных мечтаний,
В бессильной злобе и тоске
Пошел я в Волковские бани
Распарить кости на полке...
И что ж? О радость! О приятство!
Я свой заветный идеал
Свободы, равенства и братства
В торговых банях увидал!

1876

В 1878 году финансовые проблемы заставили Шумахера вернуться в Россию. Его выступления на вечерах «Московского Артистического кружка» пользовались успехом, но плохое здоровье мешало активной театральной деятельности. Последние годы Шумахер прожил без дома и без источника дохода. В 1887 году он оказался в странноприимном богадельном доме графа Сергея Шереметева на Сухаревке, где ему выделили отдельную светлую и просторную комнату. Здесь он и прожил до самой смерти.

Очень скоро поэт-сатирик Петр Шумахер был забыт. Задержались в памяти читающих россиян его «пикантные» стихи в духе Парни, Баркова и Пушкина. Если при советской власти стихи Шумахера (политическую сатиру) можно было найти в сборниках типа «Поэты-демократы 1870—1880-х годов», то в Перестройку вспомнили и «нецензурные» стихи. Сочинения Шкмахера вошли, например, в сборник «Стихи не для дам. Русская нецензурная поэзия второй половины XIX века».

Вот пример. Самый приличный.

Жопу рядит вся Европа,
В кринолинах ходит жопа,
Жопой барышни вертят,
Жопы дуются, пыхтят,
Жопа чванится не в меру,
Приближаясь к кавалеру,
Нужно жопу почитать
И не сметь руками брать —
Впрочем, это и не диво,
Жопа слишком щекотлива,
Много смыслу в жопе есть.
Жопе — слава, жопе — честь,
Жопе дал почёт обычай,
Вовсе б не было приличий,
Обратились мы в ничто б,
Если б вдруг не стало жоп.

1860-е