Шеймас Хинни: ну что ж, что он родился «под прилавком»?

Чехов на Сахалине

Он медицине «долг» решил отдать,
Но прежде пил коньяк у океана,
Спиною к бесконечному пути,
Им совершенному, и к северу лицом.

Ему казалось, голова свободно
Летела вдаль, как тройка из Тюмени,
Которая несла его сюда.
И он с вершины трех десятков лет

Глядел в себя и видел глубоко,
Как будто был прозрачною водою,
Как озера Байкал прозрачны воды,
Что видно с палубы высокой парохода.

Здесь крайний север, а Сибирь южнее.
Ему коньяк московские друзья
Упаковали в дальнюю дорогу,
Теперь он обжигал ему язык.

Ну что ж, что он родился «под прилавком»?
Зато он знает цену коньяка,
И даже певчий в церкви пред иконой
Такою радостью святой не проникался,

Как он от этого стакана золотого,
Который нес, будто ночное солнце
Ему тепло и свет. Так согревает
Сияющий живой излом алмаза,

К которому не смеют прикоснуться.
Он встал, чуть пошатнувшись, размахнулся
И с силою швырнул стакан на камни.
Тот зазвенел, как каторжников цепи,

И этот звон преследовал и жег
На всем его пути по Сахалину,
Где гидом – каторга, а бременем – свобода.
И долгий путь от розог и плетей

Был трудным, но он шел и кровь раба
Из жил своих выдавливал по каплям,
И став свободным человеком, не забыл,
Как кандалы звенят на Сахалине.

(перевод Лидии Иотковской)

Чем это интересно

Как ни странно, ирландский поэт Шеймас Хини мало известен в России. Хотя он дружил с Бродским, посвятил ему стихотворение, а тот, в свою очередь, посвятил стихотворение Хини. Бродский ведь теперь у нас главный поэт, и все, с кем он дружил, нам тоже интересны. Но с Хини как-то не получилось.

А вот сам Хини Россией интересовался.

В своей Нобелевской речи (1995 год) Хини говорил: «Сознавая ничтожность своих испытаний в сравнении с трагической судьбой Осипа Мандельштама, я в то же время укреплялся, несмотря на все сомнения, в мысли о необходимости оставаться "вне схватки", тем более, когда слышал, например, о том, что моего бывшего одноклассника, существо, сколько его помню, крайне изнеженное, посадили без суда за решетку по подозрению в политическом убийстве».

Под испытаниями поэт (Хини – католик) подразумевает свои переживания из-за событий в Северной Ирландии 1968–1974 годов, когда конфликт между католическим меньшинством и протестантами обострился до необычайной степени.

Есть в его Нобелевской речи и такие слова: «Мы хотим того же, чего хотела женщина в тюремной очереди в Ленинграде; с голубыми от холода губами, говоря вполголоса, чтобы самой не угодить в сталинские застенки, она спрашивала Анну Ахматову, сможет ли она описать все это, сможет ли ее муза адекватно передать то, что они перенесли. Эту же потребность испытывал и я».

Путешествию Чехова на Сахалин Хини посвятил не только приведенное выше стихотворение. О нем идет речь и в эссе «Интересный случай Нерона, чеховского коньяка и колотушки» (1988 год).

Как пишет Алла Кононова, и в эссе, и в стихотворении Хини волнуют вопросы: может ли поэт писать о том, с чем он не готов встретиться лицом к лицу, с чем он не готов жить и за что не готов умереть? Будучи часто всего лишь наблюдателем, может ли он продолжать писать о красоте среди боли и страданий? Должен ли поэт заслужить «право на свои стихи»?

В эссе Хини замечает, что Чехову было необходимо доказать в первую очередь самому себе, что его писательское «я» тоже имело право на существование.

Действительно, Чехов, находившийся в то время в кризисе, придавал поездке на Сахалин большое значение. Он писал (письмо Суворину, 9 марта 1890 г): «Жалею, что я не сентиментален, а то я сказал бы, что в места, подобные Сахалину, мы должны ездить на поклонение, как турки ездят в Мекку, а моряки и тюрьмоведы должны глядеть, в частности, на Сахалин, как военные на Севастополь. Из книг, которые я прочел и читаю, видно, что мы сгноили в тюрьмах миллионы людей, сгноили зря, без рассуждения, варварски; мы гоняли людей по холоду в кандалах десятки тысяч верст, заражали сифилисом, развращали, размножали преступников и всё это сваливали на тюремных красноносых смотрителей. Теперь вся образованная Европа знает, что виноваты не смотрители, а все мы, но нам до этого дела нет, это неинтересно».

21 апреля 1890 года Чехов отправился пассажирским поездом из Москвы в Ярославль. На вокзале один из провожающих подарил Антону Павловичу дорожную флягу с коньяком. Чехов обещал выпить ее только на берегу Тихого океана. Так и вышло. В стихотворении Хини описан момент распития коньяка на берегу океана.

Сахалин у Хини находится севернее Сибири, что не соответствует действительности. Но у него Сахалин – это символ восхождения художника, которое дает ему право говорить о красоте среди боли и страданий. Чехов выдавил из себя раба, стал свободным, но теперь он никогда не забудет, «как кандалы звенят на Сахалине».

Как считал Чехов, вероятно, именно во время путешествия он начал заболевать туберкулезом. Так что цена паломничества в Ад оказалась очень высокой.

О себе в эссе Хини пишет, что не решился бы повторить путешествие Чехова на Сахалин. Только мысленно, только в стихотворении.

Кстати, стихотворение «Чехов на Сахалине» было опубликовано на страницах буклета, выпущенного театром «Филд дэй» к премьере «Трех сестер» и появилось благодаря беседам о Чехове между Хини и Брайаном Фрилом, переводившим пьесу.

Справка об авторе

Шеймас Джастин Хини (1939 – 2013) – ирландский писатель, поэт, переводчик. Родился в североирландском графстве Лондондерри, в 1972 году перебрался в Ирландию, жил в Дублине и преподавал в колледже. В 80-х годах работал в Гарвардском, а с 1989 по 1994 год – в Оксфордском университете.

В 1995 году ему была присуждена Нобелевская премия по литературе «за лирическую красоту и этическую глубину поэзии, открывающую перед нами удивительные будни и оживающее прошлое». 

В последние годы жизни у себя на родине Хини пребывал в статусе живого классика. В 2011 году его «Новое избранное 1966–1987», напечатанное тиражом в 40 000 экземпляров, бесплатно распространялось в рамках «Всемирной ночи книг» (наряду с «Любовью во время холеры» Габриэля Гарсиа Маркеса и «Облачным атласом» Дэвида Митчелла). Перевод англосаксонской эпической поэмы «Беовульф», сделанный Шеймасом Хини, стал бестселлером в Англии и США.