Тихон Чурилин: последний из кикапу

                * * *

Побрили Кикапу – в последний раз.
Помыли Кикапу – в последний раз.
     С кровавою водою таз
     И волосы, его.
         Куда-с?
     Ведь Вы сестра?
     Побудьте с ним хоть до утра.
     А где же Ра?
     Побудьте с ним хоть до утра
         Вы, обе,
     Пока он не во гробе.
Но их уж нет и стерли след прохожие у двери.
Да, да, да, да, – их нет, поэт, – Елены, Ра и Мери.
      Скривился Кикапу – в последний раз
      Смеется Кикапу – в последний раз.
          Возьмите же кровавый таз
          – Ведь настежь обе двери.

(1914)

Чем это интересно

«Известность» и Тихон Чурилин (1885–1946) – понятия бесконечно далекие друг от друга. При жизни поэта были выпущены, можно сказать, четыре книги: три с 1915 по 1918 годы и одна в 1940 году («Стихи Тихона Чурилина»). Последний сборник в продажу поступить не успел, тираж был уничтожен. Бдительные критики разглядели в ней «юродствующее пасквилянтство». Стихотворение «Конец Кикапу» критик А. Лившиц назвал «северянинско-агнивцевским стишком». Типа хуже некуда.

До конца 1980-х Чурилина не вспоминали. Активно издавать его стихи начали лишь в 2010-х.

Но стихотворение про Кикапу из сборника «Весна после смерти» (с иллюстрациями Натальи Гончаровой) современники запомнили.

У певицы, актрисы, писательницы и поэтессы Татьяны Лещенко-Сухомлиной в дневниках можно прочитать: «17 февраля 1941 г. Звонила поэту Николаю Тихонову, в среду передам ему полученное мною письмо Тихона Чурилина об издании чурилинских стихов… Тихон Чурилин оказался тем самым поэтом, который когда-то написал "Кикапу", а мы с Милкой Волынской [советская актриса. – С.М.] в 1922–1923 годах твердили эти стихи беспрестанно».

Татьяна Лещенко-Сухомлина считала, что упомянутых в стихотворении Лену, Ра и Мэри можно дешифровать: «Елена – это Бронислава Иосифовна Корвин-Круковская – жена Тихона Чурилина. Ра – бог Ра – это сам Тихон. Мэри – это Марина Ивановна Цветаева, которая в ту пору совместной их ранней молодости очень была влюблена в Тихона. "Вёрсты" посвящены ему – он в стихах о разбойнике».

Марина Цветаева в очерке «Наталья Гончарова» назвала Чурилина гениальным поэтом. По ее мнению, Чурилин написал «лучшие стихи о войне, тогда мало распространенные и не оцененные».

Выше других Марина Ивановна ставила вот это стихотворение:

Как в одной из стычек под Нешавой
Был убит германский офицер,
Неприятельской державы
Славный офицер.
Где уж было, где уж было
Хоронить врага со славой!
Лег он – под канавой.
А потом – топ-топ-топ –
Прискакали скакуны,
Встали, вьются вкруг канавы,
Как вьюны.
Взяли тело гера,
Гера офицера
Наперед.
Гей, наро-ды!
Становитесь на колени пред канавой,
Пал здесь прынц со славой
…Так в одной из стычек под Нешавой
Был убит немецкий, ихний, младший прынц.
Неприятельской державы
Славный прынц.

О Чурилине упоминали некоторые представители Серебряного века: Владимир Маяковский, Алексей Кручёных, Осип Мандельштам. Велимир Хлебников включил поэта в число избранных Председателей Земного Шара. Александр Блок жалел, что «пропустил гениального поэта». Николай Гумилёв о первом сборнике чурилинских стихов писал: «В его стихах есть строгая логика безумия и подлинно бредовые образы». Он же обозначил тему «Весны после смерти»: «человек, вплотную подошедший к сумасшествию, иногда даже сумасшедший».

Сама жизнь Чурилина давала основания для таких суждений. В 1909–1912 годах уроженец Лебедяни Тамбовской губернии, сын купца Тихон Чурилин лежал в психиатрической лечебнице с диагнозом «мания преследования».

Что же такое «кикапу»? Кикапу – племя североамериканских индейцев, отличавшееся воинственностью и сражавшееся на стороне англичан во время войны за независимость США и в англо-американской войне (1812–1814 гг.) В 1819 году остатки этого племени, уничтоженного белыми, были переселены в резервации в Канзасе. В России о кикапу узнали из новеллы Эдгара По «Человек, которого изрубили в куски. Повесть о последней Бугабуско-Кикапуской кампании».

Для Чурилина «кикапу» – сквозной образ, проходящий через несколько его произведений, прозаических и поэтических. В стихотворении «Пьяное утро» (1913) «кикапу» – это предсмертный крик героя.

И я, как погибший Титаник,
       Иду на дно.
      Пора, давно... – и легко.
      Кикапу! Рококо...

В повести «Конец Кикапу. Полная повесть Тихона Чурилина» (1918) Кикапу – имя главного героя, видимо, альтер эго поэта.

Наталия Яковлева в статье о Чурилине пишет: «Кикапу – это и бессвязный старческо-детский лепет, и "заумный", смертоносный "клик", и пародийный синоним смерти. Это и отсылающая к чурилинским мифам о детстве кличка "зеленобледного" попугая, привезенного аптекарем в медной клетке и задохнувшегося в "бешеном пиру" чурилинского трактира…»

В стихотворении 1914 года Кикапу – герой придуманной Чурилиным поговорки. «Побрили Кикапу – в последний раз. Помыли Кикапу – в последний раз». Что-то из серии «укатали сивку крутые горки». В контексте начавшейся Первой мировой войны – Кикапу побрили и помыли, как новобранца-покойника.

Многие исследователи творчества Чурилина видят в его поэзии этого периода «символистский миф, получивший футуристическое воплощение» (выражение Дениса Безносова). Можно сказать и так: символистские стихи Чурилин пишет со страстью футуриста. И, кстати, именно к этому времени относится его близкое знакомство с Ларионовым, Гончаровой, Хлебниковым, Кручёных. В стихотворении еще практически нет словотворчества (в полной мере оно проявится в «Конце Кикабу»), но есть экспрессия футуризма и сводящий с ума страх человека перед смертью.

Стихи «человека, вплотную подошедшего к безумию» процитировал умирающий Георгий Иванов (1894–1958):

«Побрили Кикапу в последний раз,
Помыли Кикапу в последний раз!
Волос и крови полный таз.
Да-с».

Не так... Забыл.. Но Кикапу
Меня бессмыслено тревожит,
Он больше ничего не может,
Как умереть. Висит в шкапу –
Не он висит, а мой пиджак –
И всё не то. И всё не так.

Да и при чём бы тут кровавый таз?
«Побрили Кикапу в последний раз...»

Эти стихи Иванов написал в 1958 году. Чурилина уже 12 лет как не было в живых: 28 февраля 1946 года он умер от истощения в Психиатрической больнице имени П.Б. Ганнушкина в Москве.