«Угловатая» поэзия Анны Присмановой

              * * *

Жаждет влаги обугленный бор.

Изогнулись дерев поясницы.

Гробовой беспросветный укор

в кругляках остывающей птицы.

О, в жаровне над жаром оса!

Столкновенье зари с палачами!

Сиротинушка, чьи волоса

только солнце ласкает лучами.

Белый воздух, который висит

поутру над сырым листопадом.

Белый лекарь, который косит,

чтоб с предсмертным не встретиться взглядом…

Что дороже нам: розы иль рожь?

Днем – глаза мы за пазуху прячем.

(Теснота. Ослепление. Ложь.)

Ночь. И что ж? Мы от зрячести плачем.

(1935)

Чем это интересно

На мой взгляд, к поэзии Анны Присмановой можно подобрать эпитет «угловатая», при этом, конечно, не вкладывая в него отрицательных коннотаций. Поэтесса никогда не стремилась к созданию «гладких», гармоничных стихов – как в плане содержания, так и в плане стилистики, образности. По очень меткому замечанию поэтессы и критика Екатерины Таубер, «Присманова сознательно предпочитает уродство мнимой красивости», «хочет разозлить, оттолкнуть от себя читателя, а не привлечь eгo». И эта особенность поэтики Присмановой просматривается и в стихотворении «Жаждет влаги обугленный бор…»

В первой строке четвертой строфы образно передано противопоставление этой «мнимой красивости» и «сермяжной», неприукрашенной поэзии: «Что дороже нам: розы иль рожь?» (неслучайно Таубер выбирает для названия статьи цитату из этой строки). Собственно, все стихотворение построено на противоречиях: «ослепление» – «зрячесть», «столкновенье зари с палачами», умирающая птица и пробуждение природы.

В одной из рецензий Марк Слоним определил поэтику Присмановой как «философский имажинизм». Действительно, поэтесса не ставит образ во главу угла – он не самоцель, а средство, в данном случае – для заострения этой конфликтности резкими и предельно наглядными образами: «дерев поясницы», «глаза мы за пазуху прячем». В то же время трудно согласиться со Слонимом в том, что «в стихотворениях Присмановой все очень рассудочно, отлично слажено и очень (слишком!) ясно». Рассудочность все-таки несоединима со стремительностью поэзии Присмановой, порывисто выбирающей рожь вместо роз.

Справка об авторе

Анна Семеновна Присманова (Анна Симоновна Присман) родилась 6 сентября 1892 года в Латвии, в городе Либава (Лиепая) в семье врача. В 6 лет девочка лишилась матери, и детские болезненные воспоминания впоследствии нашли воплощение в ее стихах.

В 1918 году Присманова приехала в Петроград, где познакомилась с Николаем Гумилёвым и другими известными поэтами. Позже переехала в Москву, из которой в 1921 году вместе с двумя сестрами бежала, «вспрыгнув уже на ходу на крышу переполненного вагона поезда, уходящего в Берлин». Так, Присманова стала одной из поэтесс первой волны русской эмиграции.

В Берлине Присманова вступила в группу «4+1», публиковала в «Литературной газете» свои стихи и критические статьи. В 1925 году поэтесса переехала в Париж, где также активно участвовала в литературной жизни. В 1926 году она вышла замуж за поэта Александра Гингера. Поэт Кирилл Померанцев вспоминал: «Это была красочная, оригинальная чета, хотя нельзя сказать, чтобы красивая, скорее наоборот... Жили они душа в душу, хотя всегда, когда я их видел, спорили. Не о пустяках, а о "высоких материях": о стихах, о поэтах, о той или иной вышедшей книге. Гингер спокойно, Присманова – взвизгивая и порой возмущаясь, но спор всегда оставался на какой-то "моральной" высоте: спорить спорили, но как спокойствие, так и споры пронизывала внутренняя гармония».

В Париже Присманова примыкает к группе «формистов», о которой, впрочем, сохранилось довольно мало информации, причем часто – противоречивой. Юрий Терапиано писал о «формистах» следующее: «Изощренность формы, совершенство ее были их главной идеей. Метафизика, с их точки зрения, подлежала беспощадному уничтожению, идеология "Парижской ноты" – тоже». В 1930-е годы стихи Гингера и Присмановой печатали довольно редко. Впрочем, современники давали противоречивые оценки их творчеству. К примеру, поэт и критик Юрий Иваск характеризовал их как поэтов, «писавших неплохо, но очень уж аккуратно-меланхолично, как того требовала Парижская нота». Первый сборник Присмановой «Тень и тело» был издан в 1937 году.

Во время Второй мировой войны Присманова и Гингер не покинули Париж, а в 1946 году приняли советское гражданство. В этом же году вышла вторая книга стихов поэтессы – «Близнецы», а три года спустя – «Соль».

Анна Присманова умерла 4 ноября 1960 года в Париже (похоронена на кладбище Тиэ). Александр Гингер пережил жену всего лишь на пять лет.