Владимир Казаков: бредет окно ночное, бредет сквозь топи звезд

Окно

бредет окно ночное,
бредет сквозь топи звезд,
склоняясь над водою,
звеня о стебли верст.

в окне свет тусклый болен,
свеча бледна сквозь сон.
с бродячих колоколен
летит усталый звон.

в стекле дрожат соборы,
туман грозит перстом,
темно закрыв собою
златой порыв крестов.

бредет окно далеко
с погасшею свечой.
отлит чугунный локон
и детское плечо

1967

Чем это интересно

О Владимире Казакове – Влаке, как он себя называл - пишут: «почти неизвестный», «полузабытый», но вместе с тем ставят в один ряд с абсурдистами Ионеско и Беккетом, называют продолжателем дела Хармса-Введенского, а также футуристов (Хлебникова и Крученых в первую очередь).

Известный литературовед Игорь Шайтанов отмечает: "Казаков, если по манере он и принадлежит традиции авангарда, то именно как традиции, уже устоявшейся, утвердившей себя, не испытывающей внутреннего побуждения к эпатажу во что бы то ни стало. Авангард без внешнего приема, рассчитанного на публику, без разрушительных эффектов... Авангард, подчеркивающий не свои средства, а свои цели, свои ценности".

Поскольку у Казакова не было «внутреннего побуждения к эпатажу», ни в какие группировки он не входил, вел уединенный образ жизни, черновики сжигал. Многие полагали, что и жил он, не в СССР, а в ФРГ, где в основном выходили его книги.

В автобиографии, опубликованной в 1976 году, Казаков писал: «Родился в Москве, в августе 38-го года (29 августа – Prosodia). Во мне течет русская, армянская и польская кровь.
55 г.- закончил среднюю школу.
56 г. - исключен из военного училища.
58 г. - исключен из гуманитарного института.
59-62 гг. - работа на Колыме: промывальщиком золота, учителем у кочевых чукчей, плотником, кочегаром, лесорубом, матросом и взрывником.

О дальнейших физических контактах с социумом Казаков не упоминает, предлагая судить о себе лишь по литературным достижениям. Он перечисляет их в автобиографии.

65 г. - начало писательства.
66 г. - знакомство с Алексеем Крученых.
69 г. - закончена книга «Стихов».
70 г. - «Мои встречи с Владимиром Казаковым», роман «Ошибка живых».
71 г. - «Драмы», «Незаживающий рай».
72 г. - «Продолжение воздуха».
73 г. - роман «От головы до звезд», роман «В честь времени».
74 г. - «Жизнь прозы».

Как Казаков зарабатывал на жизнь, практически не имея публикаций в СССР, непонятно. Может быть, приносили деньги немецкие публикации и радиопостановки. Некоторые исследователи его творчества упоминают «хобби» поэта – профессиональный картежник.

1972 год отмечен в автобиографии Казакова, и как год, когда он принял православие. «В июле 72-го года я был крещен по обрядам Русской православной Церкви. Считаю это самым важным и самым светлым событием своей жизни».

В 1972 году в Германии вышла первая книга Казакова (об этом он не пишет). В начале 70-х он тайно передал свои произведения через Швецию в Германию. При жизни Казакова было издано в Германии пять его книг.

Центральным событием своей жизни Казаков считал встречу с 81-летним Алексеем Крученых. Ему Казаков посвятил очерк «Зудесник» (неологизм, придуманный поэтом Игорем Терентьевым в начале 1920-х годов и взятый Алексеем Крученых для названия его книги).

«Я видел его беззубым, старым, в выцветшей тюбетейке, великим.

Вино превратилось в уксус, он разогревал его на огне, пил и говорил: «Велимир любил запах муравьиного спирта».

«У поэзии Крученых вкус свежей, только что зарезанной вечности».

Прочитав стихи Казакова мэтр сказал начинающему поэту «Я пишу такие же, но рву их». Крученых подписал Казакову подаренную книгу: «Держитесь прозы!»

Казаков последовал совету Крученых и начал писать романы и пьесы. Но то, что Казаков называл романами, на романы в привычном смысле было мало похоже: в тексте можно было найти  документальные материалы, цитаты стихов того же Хлебникова или Крученых, драматические фрагменты, причем в традиционной для пьесы подаче (слева – кто говорит, справа – что, плюс ремарки).

Реплики в пьесах Казакова – имели невероятную, даже можно сказать, ошеломляющую плотность. Каждая реплика – верлибр.

Стихотворение «Окно» написано в 1967 году – несмотря на совет старшего товарища, через год после встречи Казаков не бросил писать и стихи.

Окно – как вход в некое пространство, оконные стекла (а также близкие им по свойствам зеркала), в которых отражается внешний мир - ключевые образы Казакова.

Как и у Хармса, например.

Но если у Хармса окно – это некий источник информации о мире, способ «достучаться до небес», то Казаков не питает таких иллюзий. Его герои просто живут среди этих окон, среди отражающихся в них предметов. Окна – это и антураж (стеклянный и холодный), это и партнеры человека по разворачивающейся на наших глазах трагикомедии.

«Окно замахнулось и, сверкнув, исчезло».

Окна появляются во многих стихах Казакова, они есть практически во всех пьесах Владимира Васильевича, одна так и называется – «Окна».

А вот фрагмент романа (или пьесы для чтения) «Ошибка живых». Оказывается, окна могут и говорить.

«Поглядев на свое отражение в зеркале и в часах, он и там, и там увидел блестящее будущее. Только на часах не было с той же точностью указано время. Пермяков не швырял деньгами, он их отшвыривал. Подорвав кутежами и пьянством когда-то могучее здоровье, он подошел к сверкающему окну.

ОКНО
Вы странный человек.

ПЕРМЯКОВ
Я ослышался? Или вы?

ОКНО
Ослышался, овиделся — это всего-навсего глаголы. А я — окно.

ПЕРМЯКОВ
А нет — вы?

ОКНО
Прощайте, поклонитесь от меня вам.

ПЕРМЯКОВ
Вот загадка! Это я сам с собой? или с собой, но не сам?.. Гм...»

С зеркалами взаимодействуют практически все герои романа.

«Ни часам, ни зеркалу не было под силу дать отражение Александра Григорьевича Левицкого. Часы были слишком медленны, а зеркало — слишком оно.

Это был любимец окон, человек блестящий, холодный, однажды башенные часы не смогли пробить полночь под его взглядом».

Окно у Казакова – это  волшебная палочка, преображающая мир.

нет, дождь еще не сталь, но в этом юном сходстве
участвуют окна февральское стекло.

Окно – это и указание на во многом интуитивную, сюрреалистическую, природу поэзии и прозы Казакова.

и в воздушно-прозрачном увечьи
загорается небо-окно:
слово — это не время, а вечер,
оттого оно так и темно

Советские читатели не смогли оценить творчество Казакова. Известны две подборки его миниатюр в прозе (1966 год, журналы «Радио-Телевидение» и «Сельская молодежь»).

Дважды «Литературная газета» напечатала его «Фразы» на 16-й юмористической полосе. Он, как и другой автор 16-страницы – верлибрист Владимир Бурич – был записан в разряд шутников. Разве не смешно:

- В ваших стихах всегда присутствуют графы или графини. Это очень мило. В этом смысле вы — графоман...

- Это зеркало такое старинное и тусклое! Оно отражает меня, скорее, по памяти...

- Один бы вас стал призывать успокоиться, другой — не успокаиваться, а я — третий.

- Не вижу в поединках никакого смысла. Зато в смысле вижу много поединков.

- Скажите, о чем вам говорит прозрачность окон? — О непрозрачности стен.

- Мысль в виде буквы посетила Левицкого, когда они шли по ночным улицам: - щ, - подумал он.


После смерти Казакова в 1988-м году в России вышло несколько книг, подготовленных вдовой писателя. В 1993 году вышел трехтомник поэта и драматурга. Как ни странно, за все это время  в России поставлена лишь одна пьеса Казакова.