Владимир Высоцкий и воля к созиданию

Даже поверхностный взгляд на произведения Владимира Высоцкого позволяет заметить одну особенность: разговор в них ведется, как правило, от первого лица – всегда «я» или «мы». Перед нами предстает целая галерея характеров, типов, точно выделенных и умело выписанных поэтом. Достоверность и точность изображаемого характера определяется не только мастерским использованием бытовых и речевых особенностей персонажей и не только актерским умением Высоцкого «надевать маску» и представлять, показывать своего героя. Она достигается также глубиной нравственно-психологического анализа, проникновением во внутренний мир другого человека и постижением чужого я как собственного.

Уже в ранних произведениях В. Высоцкого, в которых, по его собственному выражению, была «одна, но пламенная страсть»: извечное стремление человека к правде, к свободе, любовь к жизни, к друзьям, к женщине, - заметно стремление выразительно и достоверно передать душевное состояние своего героя, человека с чужим, а подчас и с чуждым для поэта внутренним миром. Этому во многом способствовало его артистическое начало, которое в этот период его творчества реализовывалось, как правило, в форме игры-перевоплощения. И хотя в данном случае возникала реальная опасность слияния автора с маской, - в действительности этого не произошло, ибо всякий раз из-под маски проступало существенно отличающееся от нее лицо самого поэта.

В раннем творчестве В. Высоцкого им воплощен преимущественно один тип сознания, поэтому в произведениях этого периода перед нами, как правило, один герой (либо его варианты): условно назовем его «обитателем московских дворов и улиц». Впоследствии им будет значительно расширена жанровая и образная структура стиха, заметно увеличится и число персонажей: появятся и сказочные герои (Иван-дурак, Баба-Яга, дикий вепрь, домовой и прочая «нечисть»), и современные городские жители – герои «лирических фельетонов», и космонавты, и спортсмены, и моряки, а также животные, птицы, насекомые и даже неодушевленные предметы – микрофон, самолет и др. Все они в произведениях Высоцкого получат «право голоса», и каждый из них поведает нам свою историю. Автор же, не отделяя себя от своих героев и не противопоставляя себя им, будет делиться с ними не только своими размышлениями, но и своим отношением к происходящему и своим взглядом на мир и на события, о которых идет речь. Кроме того, Владимир Высоцкий, будучи профессиональным актером, свои произведения не просто пел – играл, превращая их в мини-спектакли. Юрий Визбор как-то сказал: «У Володи неправильное отношение к песне», имея в виду, что он ее слишком «нагружает». А дело тут совсем не в «неправильном» отношении, а в том, что Высоцкий - поэт не лирического, а эпического склада: почти все его произведения сюжетны (это либо баллады, либо новеллы в стихах, либо притчи). Кроме того, по его собственному выражению, все они имеют свою драматургию (в них всегда есть драматическая / трагическая коллизия) и  обладают так называемым «вторым дном» - смысловой полифоничностью.



Человеческие взаимоотношения и судьбы в произведениях В. Высоцкого настолько достоверны, что порой читатель /слушатель отождествляет автора с его героями. А ведь психологическая точность и правда характеров достигаются  порой на совершенно чуждом поэту материале, он описывает подчас такие события, участником которых никогда не был и не мог быть в силу своего возраста, социального происхождения и статуса, и тем не менее, все его произведения очень убедительны. Особенно это касается произведений о Великой Отечественной войне. Подобно Лермонтову, поэт решился говорить о том, чего сам не пережил. По его собственному признанию, это не «песни-ретроспекции», а «песни-ассоциации», ибо для него важна не сама ситуация и ее воспроизведение, а человек в ней, его поведение, состояние, поступки. Наверное, именно поэтому среди его стихов о войне так мало «панорамных» произведений – с большой долей условности к ним можно отнести «Мы вращаем Землю» и «Черные бушлаты». В основном, это монологи героев («О моем старшине», «Он не вернулся из боя»), реже – от лица автора («Письмо», «Братские могилы»), но почти всегда это сюжетные произведения.

Герои военных произведений В. Высоцкого – простые солдаты, для которых война не героический эпос, а фронтовые будни. Все они очень разные: здесь и решительные, мужественные воины евпаторийского десанта («Черные бушлаты»), и совсем еще несмышленые юные бойцы («О моем старшине»), и бесстрашные летчики, принявшие неравный бой («Их восемь, нас двое…»), и даже штрафники («Штрафные батальоны»). Вместе с тем у них есть нечто общее: наряду с внешней будничной неприметностью их отличает внутренняя собранность, сосредоточенность и какая-то безотчетная готовность к подвигу, который ими, кстати, как подвиг не осознается, ибо для них это естественное, порождаемое «священным долгом» действие: «Ведь у нас такой народ: / Если Родина в опасности - / Значит, всем идти на фронт». 

В стихах о войне В. Высоцкому удалось передать ощущение, подобное тому, которое до него выразили поэты фронтового поколения: ощущение себя частью целого, точнее, и частью, и целым одновременно – «Наедине с самим собой, / И значило – со всеми вместе» (А. Межиров).

В поэзии В. Высоцкого это выражается на языковом уровне в постоянном «переплетении» местоимений «я/мы», иногда даже в пределах одного произведения («Сыновья уходят в бой»), на идейно-психологическом – в ощущении взаимосвязанности и взаимозависимости павших и живых и, конечно же, в осознании смерти ближнего как своей собственной. Именно так в балладе «Тот, который не стрелял» герой, приговоренный по доносу к расстрелу и чудом оставшийся в живых, переживает гибель не стрелявшего в него бойца: «Немецкий снайпер дострелил меня, - / Убив того, который не стрелял».

Однако за конкретностью фронтовой ситуации прослеживается и некая универсальная жизненная формула: смерть ближнего резко меняет жизнь и взгляды каждого из нас, особенно тех, кто рядом, превращая будни в экстремальную ситуацию и позволяя по-другому, более осознанно и остро ощутить жизнь. Так, герой баллады «Он не вернулся из боя» по-другому начинает относиться к погибшему товарищу: небрежение и раздраженное неприятие («Он мне спать не давал, он с восходом вставал») сменяются ощущением родства-единства («Вдруг заметил я: нас было двое»). Более того, все, что раньше воспринималось им на бытовом уровне, теперь осмысливается на бытийном: и природа, и человеческая жизнь, и сам он в этом мире, - все открывается теперь в своей целостности, единстве. : «… только кажется мне: это я не вернулся из боя».

Мир персонажей В. Высоцкого очень живой, естественный, он не распадается на положительных и отрицательных – каждый из них «плохой хороший человек», ибо соткан из порока и добродетели, в каждом идет борьба, подобно той, о которой писал Ф.М. Достоевский: «Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей». Однако эта борьба никогда не оборачивается крушением личности, ибо направлена на утверждение добра и справедливости. Поэт глубоко убежден, что за них, как и за истину, нужно побороться, отстаивать и защищать их. Поэтому таким важным в его творчестве становится мотив преодоления: нередко внешний барьер (флажки, финишная лента, вершина) символизирует внутренний (сомнение, слабость, страх). Так, герой стихотворения «Две судьбы», живший до поры до времени «безбедно и при деле» и плывший «куда глаза глядели – по течению», вдруг оказывается в гиблом месте. Его попытка выбраться оттуда с помощью двух судеб, явившихся ему в образе двух старух, Кривой да Нелегкой, не увенчалась успехом, а уйти от них ему удается, только преодолев себя и взявшись за «рули и весла».

В аналогичном состоянии оказывается и герой стихотворения «Чужая колея», хотя попал-то он вовсе не в гиблое место, а в уютную колею. Но, во-первых, эта глубокая колея имеет «крутые скользкие края», а во-вторых, она «чужая», поэтому герою необходимо преодоление, чтобы из нее выбраться и начать двигаться «своей колеей». И в том, и в другом случае перед нами герой, стоящий перед выбором: активное действие – и спасение или безвольный отказ от него – и гибель. Перед таким выбором оказываются многие герои произведений В. Высоцкого, в том числе, Бродский из «Песни Бродского» и Солодов из «Песни Солодова», которые не желают покупать физическую жизнь ценой нравственной смерти, поэтому один выбирает «деревянные костюмы», другой же предпочитает «ожить верной смертью», а не «умереть мучительною жизнью». В системе нравственных ценностей, в которой существуют оба героя, их выбор – «умереть достойно» - выглядит абсолютно естественным.

Подобный же тип героя можно встретить и в тех произведениях, где разговор ведется от лица самого поэта – в так называемых «лирических монологах» В. Высоцкого: «Мой Гамлет», «Мне судьба – до последней черты, до креста», «Я из дела ушел», «Памятник» и др. Здесь перед нами герой, как и сам поэт, - «разный», меняющийся, ибо является воплощением различных душевных состояний автора: то он порывисто-решительный («Когда я отпою и отыграю»), то полон сомнений и недовольства собой («Дурацкий сон, как кистенем»), то погружен в рефлексию и глубокие раздумья о своей судьбе, о поэтическом и человеческом предназначении («Мне судьба – до последней черты, до креста»), но он никогда не бывает статичен, безмятежен и бездеятелен. Он всегда в движении, в поиске. Его отличает активное, творческое отношение к жизни, стремление к достойному существованию. Герой Высоцкого никогда не созерцает мир, в котором живет, - он его созидает! Даже тогда, когда ему кажется, что для него всё кончено и «пора туда, где только ни и только не», - а у его героев бывают и такие минуты, когда они пытаются свести счёты с жизнью – даже тогда «жажда жизни» оказывается сильней.

Трагическое ощущение внутреннего разлада, противоречий окружающей жизни приводит его к осознанной потребности их преодоления. Лирический герой Высоцкого, несмотря на внутренние колебания, сомнения, доходящие порой до отчаяния, никогда не производит впечатления человека, затерявшегося в море житейском, ибо за его действиями всегда угадывается твердая нравственная позиция, вера в конечное торжество добра и справедливости, в обретение идеала. Именно эта внутренняя сила – воля к созиданию – придает ему твердость и мужество, поддерживает в этой борьбе.

В творчестве В. Высоцкого, продолжающем и развивающем традиции русского фольклора и классической литературы, соединились неуёмная радость бытия, творческая игра, пушкинско-моцартовское творческое изобилие и ощущение жизненного трагизма, «истории болезни» своей собственной и всеобщей, постоянной боли за Россию, за людей: «Я всё тверже прихожу к убеждению, что главное - это Россия, её люди, её природа, её история», - любил повторять поэт. Благодаря этому его творчество стало ярким свидетельством своего времени, которое характеризуется глубокой внутренней рефлексией, ощущением расколотости, «расшатанности» века и, как следствие, потребности в обретении единой, твёрдой «почвы под ногами». Для Высоцкого это возможно благодаря возвращению к национальным истокам, к корням, уходящим далеко в прошлое, восстановлению утраченных связей прошлого с настоящим, а также утверждению традиционных нравственных идеалов и ориентиров:

Но знаю я, что лживо, а что свято, -
Я понял это все-таки давно.
Мой путь один, всего один, ребята, - 
Мне выбора, по счастью, не дано.

Таким образом, несмотря на многообразие типажей и характеров в творчестве В. Высоцкого, перед нами варианты одного типа героя – назовем его героем действия. Он-то и является лирическим героем его поэзии. Его образ складывается из множества «ролевых» и обеспечивает их внутреннее единство. Благодаря этому сглаживаются внешняя пестрота и разрозненность персонажей, и поэтический мир В. Высоцкого обретает свою целостность и гармоничность. Его поэзия несет в себе мощный заряд гуманизма и заключает в себе активное жизнеутверждающее начало, ибо автор глубоко убежден, что 

…добро остается добром –
В прошлом, будущем и настоящем!

О премии «Пристальное прочтение поэзии 2023»

Литературный конкурс эссе «Пристальное прочтение поэзии» направлен на выявление и поддержку авторов, которые владеют навыками критического письма о поэзии, интересным читательским опытом, а также популяризацию опыта вдумчивой интерпретации поэтического текста. В 2023 году премия проводится медиа о поэзии Prosodia с проектом «Школа критики», который поддержан Президентским фондом культурных инициатив. «Школа критики» инициирована общественным движением «Ассоциация музейных работников». 

Заявки принимаются в шести номинациях:

• «Лучший опыт интерпретации одного стихотворения классика»;

• «Лучшая рецензия на свежую поэтическую книгу».

• «Лучшее эссе о творчестве поэта»;

• «Лучшее эссе о ключевой традиции или ключевом образе в русской поэзии»;

• «Лучшее эссе о роли поэзии и поэта в современном мире»

• «Лучшее эссе на тему “Алгебра канона: как устроена поэтическая традиция”» - в этой номинации приветствуются работы, разъясняющие стиховедческие, историко-литературные, литературоведческие, эстетические понятия и проблемы, необходимые для понимания того, как устроена поэтическая традиция. 

Главное требование к заявкам: работы не должны быть ранее опубликованы.

Сроки приема работ: с 1 августа до 30 октября 2023 года. Произведения на соискание Премии могут выдвигаться как самими авторами, так и редакциями литературных журналов, издательств, литературных объединений, известными поэтами и критиками. Один автор может подать только одну заявку в одной номинации. Автор может выдвинуться в нескольких номинациях. Автор или номинатор должны представить в Оргкомитет следующие материалы:

• текст эссе (электронная версия);

• краткие биографические сведения (ФИО, город, образование, вид деятельности, основные публикации) и контактные данные соискателя (электронная почта и мобильный телефон).

Эти данные отправляются одним файлом в формате doc. Заявки и работы можно направлять на электронный адрес: kozlov.prosodia@gmail.com с пометкой «Пристальное прочтение поэзии» в теме письма.  

Детали конкурса изложены в Положении о Премии.