Аркадий Коц: никто не даст нам избавленья

Интернационал

Вставай, проклятьем заклейменный,
Весь мир голодных и рабов!
Кипит наш разум возмущенный
И в смертный бой вести готов.
Весь мир насилья мы разроем
До основанья, а затем
Мы наш, мы новый мир построим...
Кто был ничем, тот станет всем.

Это будет последний
И решительный бой:
С Интернационалом
Воспрянет род людской!

Никто не даст нам избавленья -
Ни бог, ни царь и не герой.
Добьемся мы освобожденья
Своею собственной рукой.
Чтоб свергнуть гнет рукой умелой,
Отвоевать свое добро,
Вздувайте горн и куйте смело,
Пока железо горячо!

Это будет последний
И решительный бой:
С Интернационалом
Воспрянет род людской!

Лишь мы, работники всемирной
Великой армии труда,
Владеть землей имеем право,
Но паразиты - никогда!
И если гром великий грянет
Над сворой псов и палачей,
Так разве солнце перестанет
Сиять огнем своих лучей?

Это будет последний
И решительный бой:
С Интернационалом
Воспрянет род людской!

1902

Чем это интересно

Аарон (Аркадий) Яковлевич Коц окончил шестиклассное училище в Одессе (1887), затем Горловское горное училище имени С. С. Полякова. После окончания училища служил на шахтах Донецкого и Подмосковного (Тульская губерния) угольных бассейнов. Однако Тульская область не входила в черту оседлости, и 25-летний Коц уехал за границу.

В 1897—1902 Аарон Яковлевич жил в Париже, там окончил горный институт.

Стихи Коц начал писать рано.

Я с жизни светлого чела
Откинул рано покрывало –
И в ней добра увидел мало,
Но много, очень много зла...

Ярким впечатлением детства и юности для Коца стал одесский еврейский погром  1881 года. Он потряс психику мальчика на всю жизнь.

В 1902 году Коц опубликовал в журнале «Жизнь» (Лондон) перевод на русский язык «Интернационала». Текст представлял собой перевод 1-й, 2-й и 6-й строф текста анархиста Эжена Потье (1871 год). Один из редакторов журнала Владимир Бонч-Бруевич писал о переводе Коца: «произвело огромное впечатление среди многочисленных русских колоний Западной Европы и Америки. Текст его был быстро усвоен всеми, и мы, русские социал-демократы, сразу стали отличаться на всех уличных демонстрациях и собраниях от всех других политических групп русской эмиграции».

И до Коца «Интернационал» пытались переводить на русский язык. Известен подстрочный перевод Екатерины Бартеневой, одной из основательниц Русской секции 1-го Интернационала.

Вставайте, проклятые на земле,
Вставайте, каторжники голода!
То начало конца;
Прошедшее вычеркнем.
Вставай, толпа рабов, вставай!
Мир изменит свои устои.
Мы – ничто, будем – всем.

То последний бой,
Соединимся, и завтра же
Интернационалом
Станет человеческий род.

Нет для нас избавителя свыше,
Ни бога, ни царя, ни парламента.
Нашими избавителями будем мы сами,
Установим общее благо!
Чтобы вор отдал добычу,
Чтобы вывести дух тюрьмы,
Раздуем пламя в нашей кузнице
И, когда разгорится, выкуем меч.

Государство гнетет, закон обманывает,
Налоги сосут кровь несчастных.
Ни одна обязанность не лежит на богатых,
Права бедноты – пустые слова.
Довольно томиться в подчинении,
Равенство требует других законов.
«Нет прав без обязанностей, - говорит оно, -
Как нет обязанностей без прав».

Гнусные в своем апофеозе
Цари рудников и рельсов,
Делали ли когда-нибудь они что другое,
Кроме обкрадывания труда?
В денежных сундуках этой шайки
Лежит то, что родилось из труда.
Требуя, чтобы ему возвратили это,
Народ требует свой долг.

Рабочие, крестьяне, мы
Великая партия работников.
Земля принадлежит только людям.
Тунеядец пусть уйдет в другое место.
Сколько кормится нашим телом!
Но если эти вороны и коршуны
Однажды исчезнут, -
Солнце будет блистать вечно.

Во французском тексте, имевшемся в распоряжении Бартеневой, отсутствовала 5-я строфа с призывом к восстанию в армии. Строфа была запрещенная во Франции, перевод Бартеневой содержит пять строф вместо шести.

Понятно, что Бартеневский текст не споешь. Требовалась песня. И Коц ее придумал.

После революции 1917 года  перевод был изменен. Строку “это будет последний и решительный бой” стали петь: “это есть наш последний и решительный бой”. Действительно, все, что могло уже случилось, других боев нам не надо.

“Весь мир насилья мы разроем...” заменили на: “Весь мир насилья мы разрушим”. Так, действительно, лучше.

В трехкуплетном варианте «Интернационал» с начала 1918 года стал гимном Советского государства, затем - на некоторое время - СССР. Сейчас это гимн КПРФ.

В 1931 году Коц перевёл на русский язык остававшиеся непереведёнными строфы, включая пятую. Полный текст «Интернационала» на русском языке был опубликован в 1937 году.


Довольно кровь сосать, вампиры
Тюрьмой, налогом, нищетой!
Для вас - вся власть, все блага Мира,
А наше право - звук пустой.

Мы жизнь построим по иному,
И вот наш лозунг боевой:
Вся власть - народу трудовому,
А дармоедов всех - долой!

Презренны вы в своем богатстве,
Угля и стали короли!
Вы ваши троны, тунеядцы,
На наших спинах возвели!

Заводы, фабрики, палаты -
Все нашим создано трудом.
Пора! Мы требуем возврата
Того, что взято грабежом.

Довольно, королям в угоду,
Дурманить нас в чаду войны!
Война тиранам! Мир народам!
Бастуйте, армии сыны!

Когда ж тираны нас заставят
В бою геройски пасть за них,
Убийцы! В вас тогда направим
Мы жерла пушек боевых.

Перевод Коца не поставил точку в истории русского варианта «Интернационала". Гимн переводят и по сей день. Известно более пятнадцати переводов.
Есть любопытные версии. 

Так в переводе А. Зарницына (1919 год) третий, четвёртый и пятый куплеты звучат так.

Нас давит власть и лгут законы,
Налог навис над беднотой,
Богач сгребает миллионы,
Права рабочих звук пустой.

Мы под опекой жили долго, —
Пора! Закон равенства прав, —
Он говорит: «Нет прав без долга.
Равно и долга нет без прав!»

Гнусны при всей кичливой славе
Владыки фабрик, шахт и руд:
Твердят о долге и о праве,
А сами жадно грабят труд.

У них наш труд лежит по кассам.
Залитый в золото хитро,
Пускай вернут рабочим массам
Назад народное добро!

Цари нам голову дурманят,
Мы — мирный труд. Война — царям;
Пусть стачка армий грозно грянет:
Из строя прочь и — по домам!

И пусть посмеют патриоты
В нас пыл разжечь для их атак, —
Мы сразу наши пулемёты
Направим в собственных вояк.

Любопытно, что Коц как автор перевода впервые был назван только в 1925 году. В «Жизни» перевод  был подписал псевдонимом (Данин). 

Коц написал немного.В 1907 году питерским издательством «Наш голос» был выпущен сборник его стихотворений «Песни пролетариев» (11 стихотворений за подписью «Д-н»). Сборник был конфискован и уничтожен.

Практически все стихи Коца носят «революционно-демократический» характер.

Мы "Марсельезы" гимн старинный
На новый лад теперь споем,
И пусть трепещут властелины
Перед проснувшимся врагом!

1902 год.

Это «Песнь пролетариев». Ее можно петь на мотив "Марсельезы". Кстати, на стихи Коца «Майская песнь» и «9 Января» уже в советское время Дмитрий Шостакович написал музыку для хорового исполнения.

А вот «Клятва» (1902 год).

Пролетарии, вперед!
Снаряжайтеся к походу:
Бьет тот час, когда народ
Умирает за свободу...

Из стихотворения «Льву Толстому» мы можем узнать, как менялись политические взгляды самого Коца. Кстати, поэт дважды встречался с Львом Николаевичем.

Я слышу звук его речей…
Среди всеобщего смятенья
Великий старец наших дней
Зовет на путь непротивленья.
«Зачем насилье над врагом,
Победа, купленная кровью?
Не лучше ль нам в борьбе со злом
На зло откликнуться добром,
На ненависть – любовью?
Пусть враг силен, пусть долог путь,
Но верю я, настанет время –
И расцветёт когда-нибудь
Любовью брошенное семя…»
Простые, ясные слова –
И кто проникся их лучами,
Как бы коснулся божества
И говорит его устами.
Пред этой истиной простой
И я склонял свои колени…

Но Аарон Яковлевич выбрал другой путь: «…Не мир и не любовь,/Там нужен мощный клич восстанья,/Там нужно немощную кровь/ Зажечь огнем негодованья.»

Однако после революции Коц не стал примерять на себя роль поэта-трибуна, работал по основной специальности – горняком. О том, что он перевел «Интернационал» не знали даже соседи (с 1921 года Коц жил в Москве).

Лишь в 1931 году Коц вернулся к поэзии. Переводил Шарля Бодлера, Поля Бруса и других французских писателей. В 1941 году был подготовлен к выпуску сборник его стихов «Песни революции». Но началась война, и набор был рассыпан.

Осенью 1941 года Коц вместе с семьёй был эвакуирован в Молотовскую область (ныне – Пермский край). Весной 1942 года Коц переехал в Свердловск, где 13 мая (по другим данным – 18 мая) 1943 года умер от рака горла.