С последней прямотой: поэтика искренности

Чувствование в вакууме

В июльском номере «Дружбы народов» – подборка стихов Сергея Золотарёва «На вышколенной шкале». Это подборка о поиске ресурсов для истинного чувствования внутри себя. Художественный мир этих стихов базируется на одном противоречии и одном соответствии. Противоречие создаётся не просто между внутренним миром и внешним, а ещё и между рациональным миром, миром чисел и точного знания, и миром эмоциональным. Знания в частности и мыслительный процесс вообще не помогают приблизиться ни к истине, ни к яркой духовной жизни. Единственный выход – отрешиться от размышлений и рефлексии, осуществлять жизнедеятельность по инерции. Проще говоря, стать объектом, а не субъектом бытия. Тогда помимо и без участия воли внутренняя эмоциональная деятельность обострится до предела и сделает жизнь – жизнью. 

Подтверждением этого тезиса выглядят бесконечные сравнения человека и растения, законов человеческого общежития и простейших законов природы. Более того, мир растений предстаёт идеалом («и Платан мне дороже чем истина»). Платан – средоточие философии вместо Платона, возможно, как раз из-за своей идеальной статичности, пассивного существования на одном месте. В определённом смысле это апология неосознанности:

и никак не задержат стрелкою
взгляд на вышколенной шкале
потому что мышленье зрелого
обывателя на нуле 

он всё чувствует точно дерево
но почти не осознаёт
потому-то и сердце стерео
и душа-то его поёт

Источник голоса

В 69 номере «Формаслова» вышла подборка стихов Ивана Полторацкого «Стихи для Васи». Как нетрудно догадаться, она посвящена памяти Васи Бородина. Вообще с наследием и памятью большого поэта обычно довольно быстро происходит сакрализация и герметизация, а затем, как следствие, – цементирование и вписывание в ряды «наших дорогих классиков». Но подборка Полторацкого показывает, что поэтику Васи Бородина ждёт иная судьба. 

К счастью, Васю у нас не забыли. В течение года, прошедшего с его смерти, стихи публиковались, републиковались, постились на страницах и в поэтических пабликах. Выходили рецензии на последние книги и исследования о поэтике в целом – разговор не затихал. Более того, готовится книжка воспоминаний о Бородине. Васе посвящали стихи многие поэты, но его уникальная и очень узнаваемая поэтика оставалась как бы неприкосновенной. Приобщение к ней будто бы приравнивалось к кощунству, к посягательству на святыню.

В плане работы с поэтикой-источником Полторацкий сделал очень важный и смелый шаг. Он, во-первых, преодолел границу герметичности, а во-вторых, сумел остаться вне подражательства, сохранить в этой подборке черты самости. Похожий эксперимент проделал относительно недавно Владимир Гандельсман с поэтикой Велимира Хлебникова, правда, по совсем иным причинам. 

Редактор «Формаслова» Евгения Ульянкина в предисловии к подборке отмечает, что Полторацкий сделал Бородину удивительный подарок. Удивительность его в том, что теперь мы имеем не литературный памятник, залитый слезами друзей и поклонников, а источник для развития поэзии – без оговорок о том, что кто-то кого-то опорочил. Эта память болит, но она благодатна:

всё позабыл заранее
и водичку свою
и девочку
шестого хотел поздравить
а сегодня уже девятое
стекло на часах потрескалось

что будешь делать
теперь оно всё прозрачное
падает сверху-вниз
искрится дуга трамвайная
старый фонтан говорят заработал
монетки совсем не видно

смету подбил заранее
работает продавщицей
шестого хотел поздравить
искрится дуга трамвайная
вот уже целый год
звенящий от собственной тяжести

Дерево замирает в ожидании репрессий

В 197 номере «Литерратуры» вышла подборка стихов Владимира Кошелева «Где подавляют восстание трав». Короткий комментарий редактора Нины Александровой выделяет две главные её черты: метареалистскую поэтику и политическое содержание. Хотелось бы внести несколько дополняющих переходных штрихов. 

Поэтика Кошелева не просто метареалистична, она даже немного классична и опирается на трёх китов метареализма: Ерёменко, Парщикова и Жданова. Это вполне соотвествует концепции журнала «Флаги», который поэт редактирует. На мой взгляд, поэтика подборки наиболее тяготеет всё же к взаимодействию с поэтикой Ерёменко и продолжению его узнаваемых тем, мотивов и приёмов. Например, с хрестоматийным стихотворением «В густых металлургических лесах...» есть переклички в двух последних стихотворениях подборки, там возникают образы спящего с пространством филина и деревьев-часов. 

Сквозь густоту и местами очень тёмное письмо подборки отчётливо проступает ощущение тревоги и бессилия перед абсолютом внешних явлений. В стихотворении «Дождь» стихия неприкосновенна и беспрекословна, она «шьёт мир». Взгляд на стихию снизу, с земли, на которую проливается дождь, обнажает беззащитность мира перед напором явления, невозможность его проконтролировать, необходимость стать материалом для прошивки. 

Из этого и других наблюдений, что зверь и ветер сильнее человека, складывается ощущение предельной уязвимости, предсказуемо приобретающее политические ноты. Это зарисовка состояний сознания, лишённых покоя и чувства социальной безопасности:

Так молотки взбивают молоко,
Но нет звезды без имени и места,
Когда они уходят глубоко
На дно — и ждут в преддверии ареста.

Так дерево похоже на часы,
А ночь на стол раскидывает снасти, —
— Куда ведут нас с лесополосы
Те стрелочники ласточек и власти?