Ирина Ермакова. На бегу, или Гимны и тосты

К юбилею замечательного поэта Ирины Ермаковой Prosodia публикует подборку ее новых стихотворений. Они отличаются интонацией, в которой слышно смирение человека, умеющего видеть событие в самом существовании.

Ермакова Ирина

фотография поэта Ирины Ермаковой | Просодия

Чем это интересно


В этих стихах есть сдержанность, характерная для японской поэзии, с которой у поэта давний роман. Поэзия Ирины Ермаковой не нуждается в эффектных драматических жестах и открытой рефлексии – для полноты достаточно названных и расставленных вещей и явлений, но для того, чтобы картинка сложилась, нужны более протяженные паузы между словами, предложениями, стиховыми отрезками. Когда преодолена суетливая торопливость современного сознания, появляется нужная дистанция, с которой в полной мере раскрывается и звук стиха, и увиденный поэтом мир. Самого поэта в центре этой поэтики мы не найдем – он представляется фигурой, терпеливо составляющей гербарий образов и впечатлений. В новой подборке стоит обратить внимание на то, в каких неожиданных местах обнаруживается – вдруг включается – историческое сознание, которое видит в раздувшихся бутонах «угли двадцатого века», а вечер поэзии, в который «рванул Норд-Ост», запомнить как время, когда «жизнь споткнулась и перевернулась». Особенно интересный эффект возникает тогда, когда историческое сознание сливается с противоположным по своей направленности циклическим природным временем.

Справка о поэте


Ирина Александровна Ермакова – поэт, переводчик. Родилась 7 марта 1951 года в Крыму, а точнее – прямо на катере в Керченском проливе. Стихи начала писать рано, но важную роль, по ее собственному выражению, они начали играть уже в том возрасте, «когда в русской поэзии принято стреляться». Окончила Московский институт инженеров транспорта, работала инженером по проектированию мостовых сооружений. С конца 1980-х вела литературную студию в ДК «Красный октябрь», позднее занялась переводами. Переводила с македонского, польского, болгарского, украинского, чешского, сербохорватского, румынского, французского, корейского, китайского и др. Много переводила с языков народов России. Первая книга «Провинция» вышла в 1991 году, затем в течение двадцати пяти лет еще шесть. Книга стихов «Седьмая» – последняя на данный момент – вышла в 2014 году. Лауреат премии «Московский счет» (2008 и 2015 годы), премии журнала «Новый мир» (2019). Стихи переведены более чем на двадцать языков; книги избранного выходили в Италии и Испании. Избранное на русском языке выходило во Владивостоке – «В ожидании праздника» (2009).



Тост

загибается голая ветка
дрожь, испарина, чёрный цветок
будто угли двадцатого века
а не ветер холодный ожёг
ветер угли раздул убегая
чтоб дотла – пережгло и срослось
о зелёная! о золотая!
ледяная под коркою слёз
до весны чтобы в снежной сорочке
замело, а потом развезло

за грядущие почки
и строчки
чокнемся веточка через стекло

           * * *

мыши в перекрытьях этажей
ржу-печаль грызут, бетон-тоску
бегает сосед по потолку
слышимо, допился до мышей
сыплется побелка с потолка
голова белеет в пять минут
за мышами – белки тут как тут
жизнь моя бела и высока
в ней прозрачны стены, гласен свод
трубы воют, стёкла дребезжат
на бегу живёт в ней мой народ
эк гоняет белочек-мышат

покачаю белой головой:
слава Богу бегает –
                                 живой!


Историческое

Арбат. Борисоглебский. Дом М.Ц.
Начало века и тысячелетья.
Что ждёт вас века этого в конце?
О, если бы вы только знали, дети,
как времена меняются в лице…

Но – негде яблоку, музейный зал –
битком. Октябрь две тысячи второго.
Оранжевыми стопками журнал.
О, празднества журнала молодого!
И каждый ждёт, и каждый просит слова.

Оратор арионский говорит
о поздних яблоках, о ранних всходах
(а в зале всяк – оратор и пиит),
ростках нежно-зелёных в переплётах
и разъярённых текстах желторотых.

И речь его, похожая на тост,
на старт, на обещание, на юность –
взвинтила всех (в тот день рванул «Норд-Ост»,
и жизнь споткнулась и перевернулась)
и кажется, что всё теперь всерьёз.

В ушах сирены вой и свист, и звон,
толстожурнальный слом, разъем эпохи
(я тоже в этом зале, Арион!),
и Арион Давидович Алехин
передает мне микрофон.

          * * *

Это зима по-местному.
В марте!
Это лучшая из моих зим.
Огненный шар и крестики птичьи скользят
в высочайшей сини.
За спиной – хаос холмов, огромная охра пустыни.
Передо мной – земной Иерусалим.

Дрожь деталей в точке обзора – полная панорама.
Человечьи реки, ручьи по камням Храма.
В искрах золота – воздух и лица, лица,
кровли и купола.
Всё знакомо, словно и я здесь когда-то жила-была.

Словно здесь мы все когда-нибудь жили-были.
По верблюжьи важно-медленные автомобили.
Город – вспомнить себя –
миндалём белоцветущим в начале марта.
Память поджечь, а там уж, как ляжет карта
света белого.
Здравствуй, Иерусалим!

Prosodia.ru — некоммерческий просветительский проект. Если вам нравится то, что мы делаем, поддержите нас пожертвованием. Все собранные средства идут на создание интересного и актуального контента о поэзии.

Поддержите нас

Читать по теме:

#Лучшее #Русский поэтический канон #Советские поэты
Как провожали Шукшина

50 лет назад ушел из жизни автор «Калины красной». Prosodia вспоминает, как современники отозвались на уход Василия Макаровича.

#Новые стихи #Современная поэзия
Дана Курская. Кто тaм ходит гулко перед дверью

В подборке Даны Курской, которую публикует Prosodia, можно увидеть, как поэтика психологической точности, искренности, проходя через катастрофические для психики испытания, перерождается в нечто иное — в поэтику страшной баллады.