Вернуть поэзии силу увещевателя

Справка об авторе

 

Ксения Игоревна Савина родилась в Санкт-Петербурге в 1992 году. Окончила философский факультет СПбГУ. Религиовед, преподаватель-исследователь (тема научно-квалификационной работы – «Раннехристианская апология в интеллектуальном контексте Античного мира II в.»), латинист. Поэт, член СПР, критик, организатор литературного процесса. Живет в Москве.

 

 

Вернуть поэзии силу увещевателя

 

В нашем секулярном, светском мире, автору, обладающему интересом к развитию словесности, сложно обойти задачу оживить религиозную, и шире - философскую, лирику. Потому что мир расколдован, и время даже просто патетических высказываний прошло. С другой стороны, пафос не исчез из лирики и превратился в высокий градус личных переживаний. Впрочем, было бы несправедливо считать религиозные размышления, минуты молитвы не личными переживаниями. Но характер они имеют совершенно другой и обращаются не к субъективному опыту, а к коллективному опыту традиции отцов и праотцов. А в наш век, после победы антиклерикализма, даже вера господствует индивидуальная, вне текстуальной и ритуальной преемственности.

 

Тем временем, поэзия, как и все искусства, ab ovo, бывшие синкретичными, всегда, не побоюсь этого слова, была «на службе» у религии. Первые стихи – это гимны, сложенные метрами логаэды. Богам, а не любовникам, по большей части дарили свою лиру Алкей и Сапфо. Но не только греки, отцы классического искусства, сочиняли стихи в культовых целях – все народы слагали песни во славу своих верований или своей веры. Языческие мифы, германский эпос, библейские псалмы являются поэзией по форме, пусть и принципиально отлично организованной.

 

Мой литературный путь – верлибр - наполовину оказался определён мировоззренческим выбором: принятием религии и изучением её истории. На вторую половину – «духом» литературного века, стремящимся к выходу за пределы силлаботоники любыми путями, от дилетантизма до деконструкции. Библейская литература пленила меня особой символической силой, «продлевающейся» в совершенно светских произведениях и по сей день, и притягательным строем (лишь отчасти освоенным на современном русском языке), особенно осязаемым на языке оригинала – тонический аллитерационный стих, полноценная альтернатива силлаботонике. Также в русском, что античнику хорошо известно, языковые возможности позволяют задействовать синтаксический параллелизм в полном объёме, что вкупе с тоникой и звукописью даёт невиданный поэтический арсенал.

Как им верно распорядиться – я не скажу, непрестанно пробую это в стихах самых разных жанров, в основном любых кроме религиозного и философского, ведь именно религиозная и философская лирика, сложенная таким верлибром, более всего будет «казаться» стилизацией, мёртвым, по сути, веществом. Что неверно в силу вышесказанного о невозможности отказывать религиозным переживаниям в достоверности заранее.

Самая большая сложность, на мой взгляд, в этом жанре – удержаться от клише, но сохранить голос традиции, а точнее, не превратить её символы и интонацию в типовые музейные экспонаты. Также, впрочем, как и не опошлить, не осквернить. По такому тоненькому мосту и пытаемся пройти.

 

Ибо цель благородная – вернуть поэзии силу увещевателя и учителя. Все изобразительные средства человек некогда сотворил ради того, чтобы просить и спрашивать нечто значительно превышающее его о нём, маленьком и беззащитном. И выражать таким образом сугубо свой, личный сердечный опыт, и касаться самых больших, самых всеобщих вопросов. Атеизм и индифферентизм принесли в мир искусства только нравственный хаос и бесконечное сомнение. Решиться быть голосом времени – это вообще как? А ведь призвание поэта, именно в России – это пророческое призвание, а не путь славы и любви. Как проповедник, умно и тонко, он должен насаживать пресловутое «разумное» и далее по списку. И теперь есть надежда, что благодаря обострению истории, с поэзии сойдёт постмодернистский цинизм и вернётся классический пафос.

 

 

EXODUS

(«Исход», фрагменты поэмы о преображении иудейского Песаха в христианскую Пасху)

 

***

Как зерно в ладони

Господь меня

Беречь станет,

Согреет,

Научит.

 

За счастье приму

Участь свою

Мучительную и сладостную –

 

Сохранить меня

До времен грозных

Налитой гроздью.

 

Хранить меня от тепла

И света, терзать.

Ютить на задворках.

Учить терпению.

Согревать милостью.

Оберегать страданием.

 

 

***

Ночь в острый угол двора вошла –

С вершин излившаяся река,

Об землю ударилась и поднялась

Полновластная тьма.

 

Но посреди двора стояла я.

Обступили меня воды черные

И закружили свой возвышая

Страшный голос:

 

«Тебе здесь не быть счастливым!

То, что имеешь – не приемлешь.

То, что желаешь, уже не достанешь.

По что меня не пускаешь

К бедному своему сердцу?

Ты от рождения в грехе,

Твоим блужданиям предел

Один – я».

 

Но кружит и кружит вода

Не в силах меня взять,

Ведь знаю, что это – ложь.

Распятый

Распят за меня.

 

 

 

***

Чтобы отправиться мне,

Помню –

Душа должна всё оставить,

Легкой и бестелесной

Уйти.

 

Снять сандалии,

Обручи сбросить,

 

«Реке живоносной –

Трубят стражи, –

 

Реке плодовитой, –

Твердят египтяне,

 

Мечами позванивая

У дверей, –

 

Должна оставить младенца».

 

 

Visionnaire

(фрагмент)

 

Я плыла, будто в чёлне по морю,

Во сне – по времён рокоту,

По власти волн слепых

В торжественном закате

Меня превозносило и роняло

Вновь и вновь.

 

Вот очнулась, будто всё исчезло –

Сон расступился и

Посланник

Призвал мое внимание.

Мы двинулись в туман, почти испуганно,

Я чутко слушала его молчание.

 

Прошли сады чудные,

Где плоды красные

Со звездой утренней спорили,

Хоть росы манили и зыбь молочная

Травы кутала.

«То – другим» говорил ангел.

 

Прошли могучие пески, собою полные,

Одинокие, самовластные.

Хоть взывали

Линия красная и лазурь калёная –

«Другим она» говорил ангел.

 

Прошли долину долгую, в её ложбины

Лучи падали, что обречённые,

На её вершины взбирались,

Как вечно юные, она волновалась вся

Под солнечными касаниями и вела дорогами.

Хоть мосты строили и ступени считали,

отвечал мне ангел – «Она другим».

 

Чу, предо мной встала – пылью,

Хмарью, тенетами, мороком.

Остановилась я и спрашивала,

Содрогаясь, ответ зная –

«А для кого эта земля сухая, край мертвый,

Влаги живой не ждёт,

Ибо принять не может,

Для кого

Это ничто,

Скажи для кого оно?».

 

Не торопился говорить хранитель,

Покуда не обернулась я,

Всё ещё собой не владея,

И в глаза его не взглянула,

неизменно глубокие.

 

«Не единожды кровью пои

Не скоро взойдут цветы».

 

 

О проекте «Поэзия как молитва»

 

Для участия в проекте журнала Prosodia «Поэзия как молитва» приглашаются поэты и пишущие о поэзии. Подать заявку можно в нескольких номинациях.

  

«Поэзия как молитва сегодня» – номинация для современных поэтов. Предлагается прислать до 5 стихотворений, написанных в виде молитвы, духовного стиха, переложения псалма. К подборке необходимо приложить эссе объемом не менее 3000 знаков на тему «Отношения поэзии и религии сегодня: в чем их особенность, драматизм, роль вчера и сегодня», в рамках эссе можно осмыслить свой собственный опыт, дать комментарии к своим текстам.

 

«Поэзия как молитва вчера» – номинация для пишущих о поэзии. Предлагается выбрать в истории русской поэзии стихотворения, написанные в форме молитвы, духовного стиха или переложения псалма и сопроводить их эссе-комментарием. Предметом комментария может быть история текста, трактовка ключевых образов и мотивов, разъяснение примечательности текста, размышление о роли религии в творчестве автора. Объем эссе – от 5000 знаков.

 

«Сюжеты Священных писаний в поэзии вчера и сегодня» – номинация для современных поэтов и пишущих о поэзии. Заявка может быть вариативной. Вариант первый: предлагается прислать до 5 стихотворений на сюжеты из Священного писания, к подборке необходимо приложить эссе объемом не менее 3000 знаков на тему «Трактовка сюжета Священного писания вчера и сегодня: особенности трактовки, причины востребованности». Вариант второй: выбрать в истории русской поэзии стихотворения, написанные на сюжет Священного писания и сопроводить их эссе-комментарием. Предметом комментария может быть история текста, трактовка ключевых образов и мотивов, разъяснение примечательности текста, размышление о роли религии в творчестве автора. Объем эссе – от 5000 знаков.

 

Требования к заявке. Заявка должна содержать информацию об авторе (ФИО, краткая справка, город, контакты), номинации, в которой подается работа, материалы заявки. Формат документа – doc, вся информация направляется одним файлом. Один автор может подать заявки в нескольких номинациях. Заявку необходимо отправить по адресу kozlov.prosodia@gmail.com с пометкой «Поэзия как молитва».

 

В проекте могут принимать участие представители всех традиционных религий, представленных на территории Российской Федерации. Язык заявки – русский. Итогом проекта станет серия публикаций на сайте prosodia.ru, а также специальный номер журнала о поэзии Prosodia.