Георгий Станзин. Я не могу смотреть на вещи в солнцезащитные очки

Чем это интересно

Справка об авторе

Георгий Станзин родился в 2003 году в Старом Осколе. Учился на филфаке СПбГУ (один год, не окончил). Студент факультета журналистики Высшей школы экономики. Его стихи публиковались на «Прочтении», в «45-ой параллели», а также в рамках проекта «Живые поэты».

* * *

для меня ленинград – это мрак
и васильевский остров.
да и тот, что таить,
круглый год погруженный во мрак.

отчего же так трудно постичь,
как на практике просто
не понять, чем маним, сам себя провожаешь в барак?

в эту толщу из тел,
переваренных в невские устья,
человеческих лиц,
кораблей,
растопившихся льдин.

я уже не один.
но я был.
хоть и поздно, но пусть я
сам себе объясню,
как я там оказался один.

вероятно, затем,
что создавшие позже зачатки
черт иного меня откровения стали ясны,
лишь меня самого отпечатав лицом на брусчатке,
тем отвесив пинка
топать прочь с наступленьем весны.

знать, спасибо судьбе,
что в простуженном городе чёрном,
где подножная грязь, что фасады, зыбка и липка,
я себя без тебя ощутил на себя обречённым,
разглядев, как я мал без тебя,
как бы издалека.

слава богу, глядишь,
что в панической бился атаке
до тех пор, что вокзал навсегда не покинул состав.

я вернулся домой,
как в страну возвращаются танки,
всё разрушив, но тем
новый повод для жизни создав.

* * *

за дешёвый салют где обоих сольют
делай вид что со мной незнаком
чтобы смело ворочать на площади люд
расковырянным в кровь языком

все мы будем там мёртвые старые не
пересёкшие слабости мкад
дети прежней страны будут живы в стране
но по две стороны баррикад

где меня не дадут закопать целиком
завещайте слова местностям
награди меня бог глаукомы белком
да и ту выдавай по частям

тем одним и хитра невозможность сия
разглядеть как ты линзы ни три
мы пройдем тот же путь но от прежних себя
ничего не оставим внутри

* * *

дня рожденья важней
предоставить рождённое волнам
дать открыть себя чаду в созвучии их ключевом

сын за то возвратится пространством и временем полным
и не нужно ему ни ремня ни меня ничего

но пока не прошло
этих лет возвращения ради
я в ином отыщу безобразии выпитых вин
жизнь просроченных битв где в кудрявом строю виноградин
в злые годы борьбы жгучий спирт остаётся один

я учу наизусть
имена и ряды с номерами
выпив чаю тащусь в опожаренный ржавчиной сад
где такие как я не дожив до седин умирали
а иные глядишь до сих пор на деревьях висят

и в бетонном хладу
в постепенности жизни и смерти
то читаю одно что ресниц поднимая штыки
проткнут насквозь солдат открывает глазам на рассвете
что журчит и гниет забивая смолой мундштуки

то одно признаю
неравны что в своей несвободе
мы в свободе постичь кандалы остаёмся равны
даже с теми кого по известной дороге проводим
к тем из нас кто горазд повстречать их с другой стороны

то журчания кровь
всех из нас малокровие полнит
растекаясь дождём по холодных камней мостовой
вязью улиц где сам разольюсь вряд ли прочими понят
обжигая глаза что кометы огонь хвостовой

ты за то мне позволь
нагуляться по полной программе
до тех пор что я сам не по номеру года зовусь
и ещё не лежу в тех местах где шатался дворами
имена и ряды с номерами уча наизусть

* * *

движенье к полюсам
мной понято с порога
как вряд ли прямо путь
иллюзия пути

где тем рыхлей снега
важнее чем дорога
и тем они белей
чем меньше шанс дойти

вся сумма этих мест
сидит на крокодиле
так прочно что в снегу ни вены ни нашли

озёра и луга
мы это проходили
и я бы даж сказал
что даром не прошли

ведь стал бы хрусток лёд
все б слопали друг друга
да благо до сих пор истерика жидка

храни же мой покой
иконка полукруга
мигающая в такт на стареньком жк

где коли бы каюк
под звон тревожный с рубки
проснётся тёплый бог терпением надут

и чьи не знаю сам
торжественные руки
несут меня на юг
и в ямочку кладут

* * *

за то и волевой
что воли вой задушен
в клети грудной сдавил
излишки проглотив

за выдержки души бегущей из отдушин
пространства рвёт пласты любви локомотив

где в чёртом данный час про всякую жеманность
судачить бог не дай знать выдаст паразит
и сердца кулачок отчаянно сжимаясь
печи наглядный жар терпеньем поразит

* * *

наладить связи в аппарате
найти где взять до января
на съём жилья не знать гарантий
живым быть проще говоря

сойти за вызнанные вести
дай бог не в гроб но к алтарю
чтоб вместе жить и в этом месте
понять о чем я говорю

в руке дымится папироса
ты молодой я не такой
конкретизация запроса
любовь как следствие покой

жар очага как говорится
зазря не ставится на кон
для всех живых единый принцип
семья отечество закон

* * *

бессубъектен прерывист и резок протест
против буквы закона ревёт
мне приятней считать что мой собственный текст
просто чей-то плохой перевод

мне приятней считать что бандит христьянин
присягнувший по дури ворью
станет впитывать текст как впитали стрихнин
всем понятно о ком говорю

а потом
исходя из отсутствия средств
для сведения счётов зк
на иного характера выйдет арест
под калёный металл языка

и сойдёт революция духа на нет
как нисходит звезда до камней
неизвестных падения прежде планет
и никто не скучает по ней

* * *

в каких заблудишься народах
помады дамы не буровь
кошмар присутствовать на родах
того кто смерть твоя и кровь

не передать словами занят
язык что мясо на кости
он изо рта не вылезает
в попытках вымолвить прости

мне лучше за море где зинка
резинка ригли не в игре
лежит подружка безъязыка
на никотиновой игле

течёт железная кобыла
в страну где любят горячо
и хорошо что чёта было
хотя и не было ничё

* * *

это чёрного моря черты
или рама квадрата
равносильно квадратная впадина рамок окна

это я в феврале
жду на кухне у старшего брата
не падения мглы
но развязки её волокна

снег идет
снег исходит собой
как остаточной пеной
чьи следы на камнях волн оставшихся волей сомнёт

пусть победа над ней
никогда не бывает мгновенной
но конечен любой
даже их
к сожалению
гнёт

посмотри на меня
нареченного снегом повесой
посмотри как ему вопреки вам навстречу бегу

если кончится всё
пусть кончается летней одессой
а не фаршем из нас
на чужом и горячем снегу

пусть кончается так
как приказано
томно и долго
пусть проходят года до минут появленья ея

чтоб готовый пойти
с ней на поприще общего долга
я узнал бы в дверях
что сегодня ей нужен не я

пусть кончается так
чтобы сорок хотя б за плечами
долгих лет и преград
неудач нерожденных детей
но и счастья

того
что и прежде с тобой замечали
чтобы не было сил
на известного счастья лютей

и тогда мы уйдем
в безобразные русские дали
как уходят в туман затонувших судов паруса
было лишь бы кому чтобы силы идти передали
лишь бы было кому
посмотреть напоследок в глаза

и пускай коли нам
вдруг назначена сладкая старость
мы с тобой на двоих в отведенную сляжем байду
а на случай иной
проплывем что другому осталось

и я вместе с тобой
в богом данную воду войду

* * *

мни говорящего и зал
началом всех начал
бог жив не в том что он сказал
а в том что он смолчал

затем и вынеси тотем
греховна тишина
не тем что жалобна а тем
что не предрешена